В отличие от своего визави, от попадания японского снаряда «Цесаревич» получил небольшую пробоину правого бока, но сумел быстро выровнять опасный крен контрзатоплением. От взрывов вражеских бомб была серьезно повреждена фок-мачта, пробито две трубы, а так же от прямого попадания была уничтожена корабельная радиостанция. Так же, в успех японцам можно было записать гибель контр-адмирала Витгефта. Прибывая в жесточайшей депрессии, он с самого начала боя находился на корме и категорически не желал оттуда уходить, несмотря на многочисленные уговоры своего адъютанта.
- Какая разница, где мне умирать – флегматично твердил адмирал, прижимая к груди фотографию своей жены. Упорно ища смерть, он нашел её во время второй вражеской атаки. Крупнокалиберный снаряд, угодивший в корму «Цесаревичу», убил контр-адмирала со всей его немногочисленной свитой. Когда пожарная команда, потушив возникший пожар, пробилась на корму, они смогли опознать останки Витгефта только по метке на одежде. Столь основательно было иссечено осколками его тело.
Однако если бы этот факт стал известен Хейхачиро Того, это известие не смягчило его сердце. Несмотря на все усилия адмирала, русскую эскадру не удалось лишить её флагмана, и она в полном составе продолжала идти своим курсом. Сверля, вражеский флагман глазами, командующий японским флотом в первый раз за все время боя растерялся. Он не знал, что делать, продолжить бой или отступить. Плачевный вид «Микасы» склонял адмирала ко второму варианту, но в этот момент за его спиной раздался голос Бейли.
- Как часто говорят русские, Бог троицу любит – многозначительно произнес командор, интуитивно уловив колебание своего азиатского союзника. Полностью позабыв недавний страх смерти, британец был готов биться с русскими до последней капли японской крови. Он и сам был готов погибнуть с Того, но чтобы русская эскадра была уничтожена, сегодня, сейчас.
- Да, вы правы, сэр. Нужна еще одна попытка и победа будет за нами. – Он уже собирался отдать приказ об очередном изменении курса, но в это время к нему подбежал офицер связи. Почтительно кланяясь перед всесильным адмиралом и стараясь не смотреть в его пылающие огнем глаза, лейтенант с трепетом сообщил, что с «Фудзи», «Асахи», «Ниссин» и «Кассуга» пришло чрезвычайное сообщение. Капитаны четырех кораблей, докладывали своему флагману, что их артиллерийские погреба опустошены. Снарядов осталось ровно на восемь минут боя, после чего орудия кораблей придут к молчанию.
Новая гримаса гнева исказила величественные черты великого самурая. Нет, судьба явно дает ему знак того, что сегодня не его день. Она на стороне его противников.
- Что-нибудь случилось мой, друг? – моментально спросил Бейли, почуяв угрозу его планам.
- Ничего страшного, сэр. Просто передо мной стоит дилемма, продолжить бой или отступить – спокойным голосом приняв окончательное решение, произнес Того.
- И что же вы выбираете? – затаенно спросил командор, забыв от волнения, добавить привычное сэр. Чуткое ухо японца мгновенно уловило этот досадный прокол англичанина, и адмирал позволил себе на мгновение улыбнуться одной щекой.
- Конечно бой, сэр, но только на пять минут. Запаса снарядов на моих кораблях хватит именно на это время и не секундой больше, к сожалению – не оборачиваясь к Бейли сдержанно молвил адмирал и выдержав паузу, добавил - Я очень надеюсь, что в эти пять минут, милость великой богини Аматерасу не оставит всех нас.
Сказав эти слова, Того устремил свои пылающие глаза на вражескую эскадру. Словно невидимый луч, усиленный немецкой оптикой уперся взгляд командующего японским флотом в «Цесаревич» призывая своих комендоров поразить этот корабль. Однако ничего не изменилось. Снаряды японцев падали рядом с «Цесаревичем», разрушали его надстройки, но сам корабль оставался невредим. Наконец, словно услышав мольбы адмиралом, черно-огненная вспышка возникла на борту русского флагмана и Того вдавил окуляры своего бинокля в лицо, наблюдая за результатом этого попадания.
Судьба действительно смилостивилась над японцем, один из немногих крупнокалиберных снарядов, что попадали в этот день в броненосец, угодил рядом с боевой рубкой «Цесаревича». Вновь град осколков и клубы удушливого дыма ворвались в тесное пространство рубки, стремясь уничтожить все на своем пути. И это им удалось.