— Но ведь теперь моя дочь никогда не сможет сама пробудиться?
— Признаюсь честно, у нее всегда было очень мало шансов. Теперь с ними, если у меня вся полнота информации, та девочка, что наиболее близка к активации искры.
— Все-таки ты не человек, хоть успешно им притворяешься… Девочка страдает, она разбита.
— А ты бы, поступил на моем месте иначе? Сколько раз ты сам плевал на слезы и чужие судьбы, ради успеха? А ведь ты человек. Так настолько ли уж мы разные?
— Ты прав. Я сам так делал, — после некоторых раздумий ответил человек.
— Ну так?
— Все идет по плану.
— Спасибо за благоразумие. Ты крепкий человек, с тобой приятно иметь дело.
— Спасибо, не ожидал такого признания от машины.
— Я не МАШИНА! — громко прокричал Глеб, — я-человек, хоть и выгляжу по-другому в реальности, временно.
— Извини, я хотел сказать совсем не это. Я хотел сказать, что ты все можешь рассчитать, ну, практически все. И, кстати, ты не мог бы поделиться, что все-таки нам ожидать? А то от меня руководство требует результат.
— Руководству осталось совсем недолго, но хорошо, я готов поделиться нашими расчетами. С вероятностью в 97 % количество игроков со скилами лавинообразно вырастет в течение ближайших трех месяцев. И если это все не взять под контроль, то вполне возможна смена вертикали власти. Или, как минимум, перестановки.
— Блин! — вырвалось у Микулы, — куча магов, некромантов, стелсеров… Это же будут беспорядки, у молодежи вообще скорее всего сорвет крышу. Надо срочно поставить в известность кое-кого…
— Делай, что должен. Нам нужны будут и порядок, и сильная власть.
— Что-то еще можешь мне сказать, из того, что я должен знать?
— Пока ничего, но расчеты еще не окончены, слишком много переменных.
— Понял. Спасибо, Глеб.
— Всего доброго, Микула.
Исчезнувший силуэт орка открыл дорогу лучу света, который тут же приласкал свои теплом цветок, висевший на своем месте. Тот сразу воспарил, и пересел, немного посмущавшись и покружив на плечо Глебу, пощекотав щеку своего хозяина лепестками.
— А почему ты не сказал ему все? Бля этого ведь есть причины, правда? — неслышно подойдя со спины, спросила Ферти.
— Да, ему еще рано знать. Могу быть последствия, неприятные для нас и благоприятные для противника. Хаос не дремлет. А как ни прискорбно мне это осознавать, люди идут под знамена хаоса куда легче, чем под наши.
Михаил Андреевич отложил комм. Всех заинтересованных лиц предупредил, шестеренки далеко не самого слабого государственного учреждения потихоньку закрутились. За ним осталось соблюдение своих обязанностей, продолжать наблюдение. И как-то нужно решать вопрос с группой Коса. Этих ребят нужно держать поближе, ведь они будут (по мнению Глеба) самыми первыми и самыми сильными. Сделав несколько кругов по кабинету, он снова схватился за комм.
— Сережа? Кто сегодня за той группой наблюдает? Руслан? А, хорошо. Ну ладненько, давай.
— Руслан? Что там наши отщепенцы? Даже так? Вдвоем? Девчонки не выходили? Там Алик остался? Мне надо с ними встретиться. Желательно с парнями отдельно, меньше ушей, меньше вопросов. Я сейчас выезжаю, когда буду рядом-наберу.
Полковник выскочил из кабинета, потребовал от адъютанта немедленно вызвать Валентину. Снова вернулся в кабинет, прошел через него в смежную комнату с капсулой, быстро переоделся в костюм (галстук, правда повязывать не стал), заглянул в зеркало, где отразился пожилой мужчина интеллигентного вида. В тот же момент услышал, как отворилась дверь кабинета, и сразу пошел навстречу своей дочери.
— Валентина! Мы с тобой едем к группе Кости на встречу. Не факт, что он будет с тобой разговаривать, но мы можем попробовать. Нельзя упустить этот момент, потом пожалеем. — Валя слегка посмурнела лицом, но согласно кивнула.
Костя проснулся утром, едва встало солнце, он успел дважды попить чаю, когда наконец-то из комнаты вышел Саня.
— Доброе утро, чудило.
— Сам дурак, налей чаю, я пойду умоюсь.
— Слушай сюда, — сказал товарищу Костик, после того, как тот вернулся. — Прикол в том, что нас никто в покое не оставит. Несмотря на то, что мы ушли. Обращаться к конкурентам бесполезно, там то же самое, если не хуже.
— В этом соглашусь, там точно такие же без страха и совести. Сорян, без страха и упрека. Но это то же самое.
— Что будем делать? Пойдут на контакт, что будем делать? Торговаться?
— Именно. Иначе нет смысла.
— Тогда тебе и карты в руки. Ты у нас продаван своего хилого в этом отношении ученика.