Он покрутил в руках чашку с кофейной жижей. Роза Эдмундовна пошла за блюдцем. Над столешницей мерно раскачивался круглый абажур. День был длинным, странным и вел неизвестно куда.
Вдруг раздался веселый и громкий голос:
— Мама Роза! А куда это вы пропали?
В дверном проеме появилась встрепанная кудрявая голова; вслед за головой в комнату просочился ее владелец — сияющий и несколько несуразный живчик в красной водолазке и синих штанах. Штаны были мешковатые и придавали человеку сходство с цирковым клоуном.
— О! Вы маму Розу не видели?
— Она на кухню ушла.
— А вы, наверное, ко мне, — предположил незнакомец и шагнул к Фролову. — От Ирины Михалны?
— Да.
— Мы вроде на шесть договаривались.
— Я пришел раньше.
Фролов привстал из-за стола. Репетитор протянул руку для пожатия:
— Юдин Сергей Саныч, — и вдруг, сделав страшные глаза, он выкрикнул: — Сумасшедшая, бешеная кровавая муть! Что ты — смерть?! Или исцеленье калекам?..
Поймав ошарашенный взгляд Фролова, репетитор пояснил:
— Ну, Сергей Саныч. Как Есенин, помните?
Почему-то он полагал, что Фролов непременно должен это помнить.
Рука у него была крепкая и горячая. Сергей Саныч был на полголовы ниже Фролова, чуть шире в кости и приземистее; казалось, он даже крепче стоит на ногах. В нем всего было многовато: чересчур черные густые юношеские кудри; чересчур ясные и светлые глаза; чересчур длинный нос; чересчур широкая улыбка. Пружинистая походка и подвижное лицо. Когда он улыбался — а улыбался он постоянно, — между зубами мелькала обаятельная щербинка.
Фролова будто ударили под дых; он стоял растерянный, не зная — то ли улыбнуться в ответ, то ли, наоборот, сделать лицо посуровее. Помедлил буквально секунду, но заминка стала заметной и оттого неловкой.
— Можно просто Сергей, — поспешно добавил репетитор.
— А я… кхм… Фролов.
— Просто Фролов?
Фролов не успел ответить, поскольку за спиной репетитора возникла Роза Эдмундовна. Опять началась суета, репетитор рассыпался в благодарностях и напоследок беззастенчиво клюнул Розу Эдмундовну в щеку, что с точки зрения Фролова было совершенно неуместно при посторонних.
Затем он отвел Фролова в соседнюю комнату и объявил:
— Садитесь.
Просторная комната с большим эркером была залита светом. На полу лежал потертый паркет. У стены слева стоял диван, напротив — легкое синее кресло, а у окна громоздился стол, заваленный книгами. Книги были повсюду: лежали на подоконнике, на полу у двери, а около дивана здоровенная стопка книг заменяла тумбочку.
Фролов тут же подумал: будь это моя комната, я бы распорядился пространством иначе — раздобыл нормальную тумбочку, у выхода поставил велосипед, у двери повесил бы зеркало, под зеркалом сколотил бы шкаф для обуви. А еще, конечно, натер бы паркет мастикой.
В этих мыслях было что-то спасительное. Фролов думал о комнате, а сам исподтишка разглядывал нового знакомого; чтобы не слишком пялиться на репетитора, остановил взгляд на радиоле у стены. Над радиолой висела полка, забитая разномастными пластинками. Человек, пожелавший вычислить музыкальный вкус Юдина по этим пластинкам, потерпел бы фиаско. Впереди красовалась остромодная пластинка с надписью «Битлз» — полгода назад Ванька умолял подарить ему такую же на день рождения, и Фролов с огромным трудом достал ее через знакомых. За «Битлами» виднелась обложка «Лучшие песни Клавдии Шульженко».
— Ну-с. — Юдин плюхнулся в кресло и откуда-то выудил потрепанный блокнот. — Вы, значит, ищете репетитора по английскому… Сын, дочка? Язык учите просто так или для поступления в институт?
— Сын идет в десятый класс.
— Значит, для поступления, — одобрительно кивнул репетитор и что-то черкнул в блокноте. — Это хорошо, что вы заранее пришли. А то у нас любят в последний момент спохватиться… Как зовут?
— Меня?
— Сына.
Фролов покраснел.
— Ваня.
Тут репетитор улыбнулся, и сразу до ушей.
— А вас как?
— Вова, — машинально сказал Фролов и тут же исправился: — Владимир Павлович.
— Ясно. А чего вы сына с собой не взяли?
— Ну как? Сначала надо договориться.
Юдин глянул в блокнот, снова поднял взгляд и сказал:
— У меня дорого.
Фролова это задело.
— Ясно.
— Хотите в иняз? В этом году как раз проходной балл вырос.