В конверт она заглянула уже в самолёте. Денег, отложенных на мамину реабилитацию, оказалось много. Маме они уже не понадобятся. Свёрток, предназначенный для Нины, Софико разворачивать не стала.
* * *
Нина приехала нагруженная покупками, которые с трудом втащила на пятый этаж. Эби встретила её у двери, мурлыкнула приветственно. Из комнаты никто не вышел: Софико металась по постели и что-то невнятно бормотала. Нина сунула ей под мышку градусник. Температура оказалась высокой. Высоченной. Врача вызывать бесполезно: в их поликлинике не станут лечить гражданку другой республики, да к тому же без медицинского полиса. Нина поискала полис и не нашла. Наспех оделась и побежала в аптеку.
Вниз она съехала по перилам, до аптеки и обратно бежала бегом, наверх поднялась задыхаясь. В квартире требовательно звонил телефон. Забыв, что собиралась к нему не подходить, Нина схватила трубку. Звонил Данила. Боже, она совсем забыла, что обещала поехать с ним в Заветы Ильича!
– Извини, я сегодня не могу. И завтра не могу. И послезавтра!
– Ну, хорошо, хорошо… Что ты так волнуешься?
– Я не волнуюсь, я просто… бежала.
– Оздоровительным бегом занимаешься?
– Нет, я по лестнице… Я не смогу с тобой поехать.
– Не сможешь, значит, поедем в следующую субботу
– В следующую субботу я работаю.
– Значит, поедем в воскресенье, в девять выходи, я подъеду. В девять тебе не рано? Не забудешь?
– Не забуду. У тебя всё? А то мне некогда.
– Чем ты там занимаешься? Ты так дышишь… как загнанная лошадь, – брякнул Данила, который любил лошадей.
– Обыкновенно я дышу. Или ты хочешь, чтобы я вообще не дышала? Извини, нет времени разговаривать.
Трубку бросила, не попрощалась даже. Ну что за человек! Что ему от неё нужно? А ей, похоже, ничего не нужно от него. И сам он не нужен. Ну и чёрт с ней! В следующее воскресенье приедет прямо к ней домой, и пусть только попробует не поехать. Пусть попробует.
Нина бросила трубку, подумав попутно, что могла бы говорить вежливее, могла бы попрощаться. Ещё она подумала, что Данила в её жизни больше не появится. Что и требовалось доказать. Всё у неё не как у людей. Вот даже гостья – приехала и свалилась с температурой тридцать девять и девять. Нина скормила ей две таблетки аспирина, напоила чёрносмородиновым компотом и укрыла двумя одеялами, чтобы хорошенько пропотела. И побежала в магазин за курицей. Маленькую Нину всегда поили куриным тёплым бульоном, когда она болела и отказывалась от еды.
От аспирина и одеял температура опустилась до тридцати восьми. Нина стащила с Софико мокрую комбинашку, сменила под ней простынь, бесцеремонно перекатывая по дивану с боку на бок, выслушала её «Извини, навязалась я на твою голову, я сейчас встану», на которое ответила: «Я тебе встану!», и пошла варить курицу. Выходной прошёл в прямом смысле сногсшибательно.
Через два дня температура у больной упала до тридцати семи с копейками, на работу Нина ушла спокойно, наказав «своим девочкам» держаться и не забыть про обед. Девчата из её смены не выдержали и пристали с расспросами:
– Нин, что у тебя случилось-то? Светишься вся. Любимый предложение сделал?
– Не угадали. Наоборот. Он меня бросил. Я… непочтительно с ним разговаривала.
– А чего тогда радуешься?
– А что, мне надо плакать? – Нина счастливо рассмеялась.
И всю смену, все двенадцать часов улыбалась клиентам так, что потом они вспоминали её улыбку и сияющие глаза, и им непременно хотелось прийти к ней снова.
* * *
Код от входной двери Данила не знал и ждал уже полчаса, а из подъезда никто не выходил. Она что, забыла? Ну, дела-аа… Он торчит здесь почти уже час. Кому рассказать, не поверят. Дверь Нининого подъезда распахнулась, выпуская девочку с собакой. Данила выпрыгнул из машины как чёртик из табакерки и успел проскочить в закрывающуюся дверь.
На звонок ему открыла девушка. Красивая, и на грузинку немного похожа. Немного.
– Гамарджёба, – схохмил Данила.
– Гамарджобат, – спокойно ответила девушка.
У неё получилось красиво. Надо взять на заметку произношение. А впускать его в дом она, похоже, не собирается. Ну дела-аа.
– Чаю не нальёте глоток? Я в машине замёрз совсем. Вот просто насмерть! – с порога бухнул Данила и тут же пожалел о сказанном. Сейчас испугается и дверь захлопнет.
Девушка посторонилась, пропуская его в квартиру.
– Нино, тут товарищ чаю хочет. Думает, здесь чайхана.