На этих словах мы все задумались, и вряд ли, что каждый о своем, скорее всего мы думали об одном и том же, возможно только с разных сторон. Все наши мысли объединяло два события – убийство и найденные сокровища.
«Определенно Машенька права. Мы можем на данный момент только лишь прояснить ситуацию с мертвым французом, точнее с его возможной причастностью к кому-то из жителей парадного. Правда, если он не случайно попал в квартиру. Да, тогда мы опять в тупике.»
«В 99 квартире проживает пожилая пара. Оба пенсионеры. У них есть собака породы боксер. Живут тихо, незаметно как-то, но судя по некоторым их поступкам люди они скандальные на самом деле».
«Собака говорите…», – оживился Сергей. Он схватил свой телефон и начал судорожно набирать номер. Синхронно с тем, как Сергей начал кому-то звонить, в комнатах послышалась мелодия звонка, явно телефона и явно немоего.
«Странно, Венечка трубку не снимает. Занят видать. Может на вскрытии.» Ага, значит звонил Вениамину Рафаиловичу. Интересно, а как связан Венечка и то, что я рассказала о владельцах 99 квартиры?
«Сереженька, а может Вы звоните в комнаты? Уж очень синхронно Ваш набор телефонного номера и звонок из комнат совпал». Телефон действительно принадлежал Вениамину. Видать потерял, когда участвовал в поисках кота, утянувшего кулек с сокровищами. Значит если надо достучаться до экспертов, то только через звонок Ивану Ивановичу. Что Сергей и сделал, пока я размышляла по этому поводу.
«… а позовите-ка его к телефону. Напрямую с ним побеседую, пусть свои выводы озвучит сразу», – Сережа деловито прижал смартфон к уху и начал из своей мужской сумочки доставать блокнот и ручку, чем меня изрядно удивил. Вот никогда бы не подумала, что у него есть мужская сумочка, тем более с блокнотом и ручкой. Хотя… он же все-таки следователь.
«Так вот я и говорю тебе еще раз. Собака у хозяев квартиры есть. Вот только где она теперь? Да и сами хозяева где? Чудны дела твои Господи в общем». Я тихо удивлялась, прислушиваясь к Сережиному разговору судя по всему с Венечкой. Собака, при чем тут собака? О! Собака! Может речь ведется о той собаке, что с утра со мной проснулась? Я начала привлекать внимание Сергея. Сначала я его тихонько звала, потом махала руками и звала, потом дергала за рукав. На все это он реагировал приблизительно одинаково – мягко брал мою руку в свою и отводил ее в сторону, тихонько гладил меня по голове или прикладывал свой палец к моим губам. Я раздраженно отдернула голову от его руки, и достаточно чувствительно ткнула рукой его в бок. «А! Да что ж такое-то?!» Сергей закричал, причем не убирая телефон в сторону, и свирепо сверкнул глазами на меня. Из телефонной трубки неслось веселое от Вениамина Рафаиловича: «Серж, ты там что, жрать кого-то собрался? Что рычишь так?» Я недовольно поджала губы, но все-таки сказала: «вот это не та собака, что ты ищешь?»
Сережа посмотрел на мою утреннюю собаку. Хмыкнул, подошел к собаке и потрепал ее между ушей, и как-то неожиданно мягко, по-доброму сказал: «Это моя собака. Вальтер.» При звуке своего имени Вальтер поднял свои преданные глазки на Сергея и умиротворённо их обратно закрыл. Ну, бывает. Промашка вышла. Я тихонько ретировалась к коту на подоконник. Сергей продолжил беседу с Венечкой.
Наша миссис Хадсон в лице Елизаветы Марковны деликатно молчала, но при этом безуспешно прятала ехидненькую улыбочку. Я решила отвлечь себя рассматриванием в окошко двора и улицы. Кот приятно мурлыкал. Потянула приятным вишневым дымом. Не уж то Сергей курит? А вот и нет. Курила Елизавета Марковна, при чем трубку, что привело как меня, так и Сергея в щенячий восторг. В этот момент Жикашевская была просто иконой стиля и креатива в одном флаконе. Она восседала в кресле, при чем именно восседала, а не сидела. Прямая спина, красиво выложенные одна на другую аккуратные ноги. Руки были настолько элегантны насколько могут быть элегантны руки, в одной из которых маленькая кофейная чашечка с ароматным дымящимся напитком, а в другой необычно женственной формы – удлиненная и утонченная, курительная трубка из дерева черного цвета. Клубы дыма с терпким запахом вишни Елизавета Марковна выпускала конечно не колечками, а обычными облачками. Она как египетская кошка вытянулась вся в струнку и жмурила глаза от удовольствия. Вот теперь именно так в моем представлении будет выглядеть нирвана. Я решила не портить кайф человеку и тихонько отвернулась опять к окошку, не забыв жестами показать Сереже, чтобы он тоже не беспокоил старушку, хотя старушкой эту элегантную даму сейчас назвать было просто невозможно.