- Братец, прекрати! Я знаю, что ты меня ненавидишь. Но мои намерения чисты и наполнены светом и любовью! – хмыкает падший.
- Канешшшна! – кивает Михаил, вытаскивая клинок буквально из воздуха.
- Мальчики, брэк! – Габриэль встает между ними. – Михаил, остынь. Мы оба чувствуем, что Люц говорит правду.
- Нет, он лжет, только мы почему-то этого не чувствуем! – мрачно отзывается Михаил.
- Габи, я просто хочу, чтобы ты помогла мне! – обворожительно улыбается Люцифер. – Она не выдержит жизни в Аду, но и на Эдем ее нельзя пускать... Ты понимаешь это?
- Она? – Михаил замирает, потом подскакивает к падшему и, растворив в воздухе меч, аккуратно берет в руки сверток. Люцифер позволяет ему это. – Это она? Такая маленькая....
- Она сейчас человек, – мрачно вздыхает Люц. – Причем, чистокровный. Я не могу оставить ее в Аду – без каких-либо сил она просто не выживет.
- У нее совсем нет сил? – осторожно уточняет Михаил, откидывая простынку с лица девочки. Она тут же открывает глазки и пристально смотрит на ангела, а потом улыбается. – Она меня узнала?
- Нет. Не узнала. И не узнает. Ее память навечно стерта. Ее сила канула в Пламени. Ее жизнь утеряна. Ее свет погас. И она стала другой! – жестоко чеканит Габриэль. – Люц, зачем ты ее принес сюда?
- Габи, свет в ней не погас. Ты ведь знаешь, что это значит? – Люцифер берет ангелессу за руку и заглядывает в глаза. – Помоги ей и мне.
- Не погас? – как-то потерянно переспрашивает ангелесса. – Тогда... Я выращу ее сама. На Земле. ОН позволит, ибо это дело света. Но у меня есть условие. Она всегда будет под защитой, потому что не сможет защищаться сама. Так или иначе, ее должны оберегать даже тогда, когда я не буду рядом.
- Это легко! – хмыкает Люцифер.
- Стой, Лучезарный. У меня еще условие.
- Какое? – хмурится падший.
- Ты не приблизишься к ней даже на два метра, пока я буду растить ее. Я не могу позволить Тьме, что угнездилась в душе твоей, хоть краем задеть Зареславу. Хотя... Она изменилась. Пора и имя изменить. И будет она Светозарой – светлой зарей над этим миром!
Габриэль подходит к Михаилу и берет девочку на руки. Тот с грустью смотрит на младенца. А Люцифер молча кивает, разворачивается и уходит. Больше ему здесь делать нечего. Он и так сделал все, что мог.
- Значит, меня принес Люцифер? – переспрашиваю я. Это все, конечно, интересно, мол, Люц меня где-то нашел и решил позаботится о сиротке с такой чистой душой, а мама... То есть, Габриэль запретила ему приближаться ко мне. Но что-то тут не сходится. Например, с какого черта ангелы взяли меня под свою опеку мне не понятно. – А где он меня нашел все-таки?
- На улице, в канаве! – быстро отзывается Люц, и я понимаю – врет! – Как же жестоки бывают люди! – пафосно восклицает падший.
- Угум... – соглашаюсь я, потом вспоминаю, как их встретила и все же спрашиваю: – А вы любовники?
И вижу нереальную картину... Габриэль бледнеет, Люцифер краснеет, оба смутились и пытаются выдавить какую-нибудь отмазку хоть отдаленно смахивающую на правду.
- Стойте! – говорю. – Замрите! Я щас за фотиком смотаюсь! А то когда еще на смущенного падшего поглядеть удастся!
Но не успела я со стула встать, как эти двое хохотать начинают.
- Ты на нее сильно повлиял, – наконец отсмеивается Габриэль.
- Нет, милая, это твое воспитание, – не соглашается Люц. – Зара, мы не любовники. Мы просто когда-то любили друг друга.
- А сейчас? – жадно требую я правды.
- Сейчас... – Габриэль улыбается. – Он мне не интересен. – Люцифер закрывает глаза и судорожно вдыхает. – Да и я ему тоже. Так ведь, Люц?
- Да, милая, так, – соглашается падший, вымученно улыбаясь.
Я смотрю на эту парочку и понимаю, что больших придурков в жизни не видела. А мне интересно, они-то сами понимают, что не других обмануть пытаются, а себя?
У меня громко заурчало в животе.
- Эээ... Девочки, может, вас на ужин пригласить? – улыбается Люцифер.
- А пригласи! – хмыкает ма... Габриэль.
Ну, пойду собираться. Может, удастся свалить на середине, чтобы оставить эту парочку наедине. И самой уже разобраться, что творится! Надо у “небратьев” спросить, что они обо мне знают. И разобраться, почему я так реагирую на них обоих...
Короче, эти три дня у меня насыщенней некуда, а ведь это еще не предел... Даже представить страшно, ЧТО будет дальше... А я и не буду! Пойду лучше собираться! Ням-ням! Люц поведет нас в ресторан!
====== Чувства падшего ======
Честно говоря, к разговору ма... Черт! Опять! Она меня воспитала, но кто моя настоящая мама? Кто меня родил? Люц нашел и отдал Габриэль. Фактически, они заменили мне семью. Не мама и папа, но брат и сестра. Как-то иначе воспринимать их почему-то не получается. Но кто мои биологические родители? Жуткий вопрос. И я не уверена, что хочу знать ответ.
Короче, к разговору этой странной парочки я не прислушивалась, целиком занятая своим ужином. Хотя... Если бы и слушала, то мало бы что поняла! Чего только стоит пятиминутное обсуждение посоха какого-то Петра, которым какая-то Алана врезала Михаилу. Ой, короче, лучше я не буду вникать.
Ну, вот. Я активно разделывалась с десертом, когда в голосе Габриэль мне почудились несколько резкие нотки. Да и Люц что-то мрачен. Я чисто машинально прислушалась. А вдруг они что-то такое скажут, что мне знать полезно?
- Не смеши меня! Это невозможно! – немного истерично (Ничего себе! Довести ангела до подобного! Просим у Люца рецептик! Хе-хе...) выдала Габриэль, комкая в руках салфетку. – Это невозможно!
- Да? – Люцифер несколько удивленно посмотрел на ангелессу. Омг. Что это я такое интересное прослушала?
- Человек не может понять чувств ангела, – категорично отрезала Габриэль. – Это не дано им!
- Отец многое дал им. Почему бы ему не дать им понимание? – Люцифер оперся локтем на стол, а на кулак положил голову, пристально смотря на оппонентку.
- Ну... Это уже как-то слишком, – раздраженно дернула плечиком Габи.
- Габи, ты слишком категорична, – усмехнулся Люц. – Ты никогда не понимала их, так ведь?
- Я согласилась преклонить колени перед человеком, – начала Габриэль. Она вся как-то подобралась. Стала немного другой. В осанке появилось горделивое величие. Вот теперь я верю, что она – одна из архангелов. Такая... Сильная... – Я согласилась охранять их. Защищать. Дарить легкую смерть тем, кто достоин. Я согласилась признать их. А ты даже на это не способен!
- Разве я не согласился признать их? – Люц поднял бровь.
- Ты не преклонил колен! – отрезала Габи.
- Я никогда не приклоню колен! Я слишком полюбил свою свободу, чтоб добровольно сдаться в плен под эту дьявольскую коду! – отрезал Люц.
Ой, мама... Зачем я ему тогда стихи об ангелах показывала? Дууууура. Или нет? Вон как Габриэль застыла, как-то уж слишком шокировано смотря на падшего.
- Под этот жуткий злобный смех, под ваши лживые улыбки! Я слишком полюбил успех, чтоб сдаться от одной ошибки...
И Люцифер ТАК посмотрел на Габриэль. Даже у меня, просто сидевшей рядом, все в груди перевернулось. Мамочки... Как же ему больно...
- Я никогда не преклоню колен... – Габриэль судорожно вздохнула. – И пусть меня считают гордым, но я не горд, я только смел, чтобы не сдаться под аккорды, которые рвут душу болью, лишая сути и двух крыл. Я не пленен, а значит, вольный.
- Довольно... – прошептала Габриэль, но ее перебили.
Как не странно, но это сделала я. Ага-ага! Сама в шоке!
- А если вольный – победил!
Люцифер глянул на меня своими синющими глазами и только горько улыбнулся. Я поддержала его. Он это понял. И он благодарен мне. Угу. А теперь надо это все так повернуть, чтобы свести этих дубинушек вместе. Ага, кто о чем...
- Я никогда не преклоню колен... – спокойно продолжил Люц, смотря в лицо Габи. – Ни перед кем, из Высших, Низших Сфер. Не сдамся людям в молчаливый плен. – Габриэль подняла глаза, встретившись взглядом с падшим. – Вы люди помните меня. Я...