Пашка вытаращил глаза, понимая, что сейчас я окачу его такой порцией унижений, которая может запросто превысить недавний завтрак у его мамы. Он уже пожалел от том, что начал сегодня качать права, а не свалил по-тихому, до более удобного момента.
- Значит, так! Я даю тебе два дня. Не вернешь до пятницы всю сумму, и в субботу я разберу машину и буду возвращать ее тебе по частям. Ты же знаешь, я могу раскрутить ее на гайки с завязанными глазами.
- Понял? — спросил его Егоров, и когда Пашка кивнул, его наконец отпустили на землю. — Свободен.
Когда Пашка скрылся из вида, Егоров спросил меня.
- Во что же ты вляпалась, Лена?
- В простое женское счастье, товарищ начальник! — выпалила я, не веря, что все так удачно закончилось.
- Ты где живешь? Могу подвезти. — спросил Егоров.
- В Северо-Западном.
- Далеко забралась. Жаль, мне в другую сторону.
- Я могу подбросить до Октябрьской. — Вмешался Женя.
Я согласилась, и, распрощавшись с начальником, мы направились к стоянке. У машины ждала Таня (миниатюрная девушка лет двадцати пяти тоже работала в нашем отделе), увидев меня с Женей, она сильно занервничала.
-Извини, задержался. — сказал от ей мягко, открывая машину. — Лену подбросим до Октябрьской.
Я села на заднее сидение. Атмосфера была явно напряженной, только Женя вел себя как ни в чем не бывало.
- А я сейчас участвовал в настоящих бандитских разборках! — похвастался он жизнерадостно.
- И был главным бандитом? — уточнила Таня, которую начало отпускать напряжение.
- Ага! — подтвердил Женя, улыбаясь ей так беззаботно. Ее ревность его явно забавляла. — А Ленка была боссом мафии. — и он пропищал, пытаясь подражать женскому голосу. — «Если не вернешь долг, я буду возвращать тебе твою машину по частям».
Так, дурачась, мы доехали до Октябрьской, откуда мне было совсем не далеко до дома. Заодно, поближе познакомилась с новыми коллегами. Таня с Женей встречались уже два месяца, но личные отношения на работе не показывали. Мне тоже не стоило выдавать их маленький секрет.
Когда я вернулась домой, в малой гостиной меня ожидали Альмера и Эдгар, чем-то весьма озабоченные. Оказалось, Альмера еще утром направила другу записку, что переживает за мое состояние. Пришлось подробно отчитываться о своем самочувствии. Я и в самом деле чувствовала себя совсем разбитой, но относила это на простую усталость и переживания.
За чаем (хотя для меня Альмера попросила приготовить отвар с густыми сливками), я похвасталась своим повышением по службе. Мне очень нравилась моя новая должность и то, что зарабатывать я теперь буду больше, и перспективы карьеры. Я с удовольствием делилась своими надеждами. Правда, придется изучать много нового и задерживаться на работе, но я и на прежнем месте часто и подолгу задерживалась.
- Это так… странно. — Эдгар с трудом подобрал слово покорректнее. — У вас женщины работают так же, как и мужчины. И так много. Когда же вы успеваете уделять время семье?
- Каждый решает сам. Я сейчас выбрала работу, потому что семья у меня не сложилась. — Я отхлебнула свой отвар и поморщилась, вспоминая своего бывшего. — А кто-то наоборот, полностью посвящает себя семье и мужу. Просто у нас женщины сами делают свой выбор, и никто их за это не осуждает. По крайней мере, в открытую.
Мы долго беседовали и профессиях, в которых женщины преуспевают наравне с мужчинами в моей стране и в развитых странах. Я рассказала о странах, где женщины совершенно бесправны, в силу традиций и большого религиозного влияния. И о самых бедных странах, где большинство населения прозябает в нищете без всякой надежды на лучшую жизнь. Однако, за последние сто лет, благодаря достижениям в медицине, детская смертность сократилась в разы, а продолжительность жизни людей увеличилась, поэтому у многих женщин есть время и на то, чтобы родить и воспитать детей и, в дальнейшем, на то, чтобы вернуться к работе.
- В современном мире как-то нелепо создавать семью и рожать детей без сильных взаимных чувств и уважения, когда население Земли скоро перевалит за семь миллиардов… - не обратив внимания на наступившую звенящую тишину, я продолжила. — Хотя женщины могут успеть все. Мы живем дольше мужчин, в среднем семьдесят три года.
Чашка Альмеры выпала из дрожащих рук и разбилась, но хозяйка не обратила на это никакого внимания. Она пристально смотрела на меня, как на смертельно больную, и взгляд ее был полон сострадания. Эдгар закашлялся, но пришел в себя почти сразу.
- А сколько же вам лет, Хелен? — спросил он, пристально разглядывая мое лицо.