Однажды Митя ослабел настолько, что Зина вынуждена была сама истязать себя, только чтобы продлить его существование. И явился Тот-кто-следит-за-темнотой. Костик не мог его описать. Густая бесформенная масса, дымом застившая всю комнату. Мальчик лишь запомнил страшную тяжесть в груди, когда Он замуровывал всех в стены. Так они провели долгое время. Наверное, самое тяжелое время, которое Костик помнит. Мать и то, что осталось от сына, с ненавистью смотрели на детей. А Костик и Люська смотрели с ненавистью на них. И лишь Валерка продолжал глупо улыбаться сквозь стоны. Ненависти было так много, что она черными жирными каплями скатывалась на пол, прорываясь из тел. Сначала это была лужа, потом весь пол оказался залитым вонючей жидкостью, а когда жидкость поднялась до середины комнаты – снова пришел Он и с жадностью напился темной жижи. И так было несколько раз. А потом появились новички, коими оказались мы с Кемой. Квартира снова ожила. Всем удалось освободиться. Меняя комнаты, дети могли подолгу прятаться. К тому же, трогая предметы, мы вносили дополнительную путаницу в поиск, что оставляло Зину и сына без добычи. Но и Он оставался без пищи. Ненависть не текла на пол, и Он ловил Митю. Высосав его почти досуха, принимался за мать. А когда и этого стало мало, Он пытал мать, чтобы узнать, как добраться до Костика и других детей. Но мать не хотела сдаваться. Дети были единственной подпиткой ее сыну, без которой Митя немедленно исчезнет. Зачем она потратила столько усилий, чтобы продлить его существование? Зачем совершала ужасные богохульные вещи? Зачем навсегда очернила душу? Только ради Мити. Но Тому-кто-следит-за-темнотой не было дела. Он тоже не мог находиться в доме вечно. Не добившись результата, Он пропадал в других мирах, чтобы вернуться еще сильнее и свирепее. Однажды Он схитрил, даже насытившись, продолжал высасывать Митю, и Зина была вынуждена признаться в том, что у нее есть сандалик, пистолет и птица-свистулька. Костику так и не удалось узнать, как они попали Зине в руки. Но эти вещи не давали детям покинуть дом, правда, узнали они это лишь тогда, когда подслушали признания Зины. Дети не могли взять эти вещи, но и Тот-кто-следит-за-темнотой тоже не мог. Лишь Зина обладала способностью, накрыв талисманы платком, делать страшный выбор новой жертвы. Мите надо питаться, и чудовищу надо питаться. Поэтому за детьми шла постоянная охота. Когда Зина ловила детей, Митя насыщался до поры до времени. Но стоило Мите насытиться, как его ловил Он и высасывал всю накопленную силу. И снова надо было идти на охоту. А когда не удавалось поймать даже Валерку, Зина истязала себя, питая Митю. С нашим появлением Мите становилось все хуже. Зина чуть ли не каждую ночь полосовала себя, но не могла утолить его ужасный голод. А после того, как ей повезло добраться до меня, полакомившись существом другого мира, она все время думала о том, как повторить это снова. Впрочем, этим поступком она навлекла на себя беду. Сделав это с нами, она нарушила тонкий баланс и расстановку сил. Теперь у чудовища есть возможность черпать ненависть напрямую. К чему ему какие-то дети, зачем ему существа из другого мира? Зина и Митя – прекрасные источники чистой, богатой злобой ненависти. Рано или поздно Тот-кто-следит-за-темнотой утянет и Зину, и Митю туда, куда им и дорога. Ну а пока – все мы заложники этого странного мира.
Я спросил Костю, что это за мир.
– Это не мир, это мирок. Один из тысяч таких же вокруг.
– Вокруг чего?
– Вокруг тебя, меня, их.
– Ну, ты мне ничего этим не объяснил.
– А ты ничего у меня и не спрашивал.
– Ну хорошо, сейчас я отдам тебе пистолет, куда ты полетишь?
– Не знаю. Но здесь я точно не останусь. И на кладбище больше не вернусь.
– А почему ты так уверен, что сможешь…
– Я не уверен. Я просто знаю.
– Сколько лет ты тут?
– А сколько лет уже ты тут?
– Я… я не знаю, был две тысячи семнадцатый…
– Так не считают, – он улыбнулся, – мы же сломали время.
– Как нам с Кемой выбраться отсюда?
– Не знаю. Они же не ловили вас. Значит, вы не их пленники. Вы лишь пропали в этом месте.