Луиза хмыкнула.
– Ладно, не расстраивайся, – сказала она. – Все равно у вас не сложилось бы серьезных отношений.
– А как у тебя с личной жизнью?
– Я наконец-то рассталась с этим лживым ублюдком, – ответила она. – Слава богу, что ребенок у меня не от него, а от Роберта.
Я промолчала.
Луиза взглянула на лежавшую на столе корреспонденцию и ткнула пальцем в счет за электричество.
– Кэри, хочешь я одолжу тебе денег? – спросила она.
– Нет, нет, я обойдусь, – поспешно сказала я. Я надеялась, что Бен не оставит меня в беде, и рассказала Луизе о его планах. Бен собирался помочь мне избавиться от квартиросъемщиков.
– В центре города есть агентство по найму жилья, – сообщила Луиза. – Ты могла бы найти через него приличных жильцов с хорошими рекомендациями.
«Приличные квартиросъемщики хотят иметь приличную квартиру», – с горечью подумала я, но вслух сказала другое.
– Да, конечно, Лу, я обращусь к ним.
– Если хочешь, я могу дать тебе денег в долг, – еще раз предложила она.
– Спасибо, но пока не надо. Все образуется.
Надеюсь.
Когда Луиза вышла в туалет, я сложила всю корреспонденцию в одну стопку и накрыла ее своим ежедневником. Вид всех этих счетов и писем действовал на меня угнетающе. Меня обуревали противоречивые желания. С одной стороны, мне хотелось все рассказать подруге, поделиться с ней своими проблемами и попросить о помощи. А с другой, я чувствовала ответственность перед своим будущим крестником. Мне не хотелось расстраивать его мать, и, честно говоря, мне было стыдно: почему именно я вечно сижу без денег, вся в долгах, да и веду себя неадекватно, а у Луизы была хорошая работа, новый автомобиль и гарантированная персональная пенсия под старость – и все это прямо со школьной скамьи.
Я решила позже съездить к Найджелу и узнать, что случилось с этим ублюдком. А пока я могла сосредоточить все свое внимание на единственном радостном событии в окружавшей меня действительности.
– Может быть, перед уходом выпьешь кофе, Лу? – крикнула я в коридор.
Но тут дверь ванной комнаты открылась, и из нее вышла мертвенно-бледная Луиза.
– Нам надо срочно ехать в клинику, Кэри. У меня началось кровотечение.
– Постарайся успокоиться, – сказала я Луизе, когда моя машина остановилась у светофора. – Помнишь, у Ровены тоже было такое? Но все обошлось, и она родила. Ей просто пришлось полежать несколько дней в клинике.
Луиза покачала головой.
– Я знаю, что потеряю ребенка. Я уверена в этом. Это наказание за то, что я делала Роберту.
– Не говори так. Все будет хорошо.
Всю дорогу мы говорили на эту тему. Переступив порог клиники, я сразу же бросилась в регистратуру. Услышав, что произошло, служащая исчезла в кабинете врача, а затем поспешно пригласила Луизу войти.
Мне стало нехорошо. Сначала Джульетта, теперь Луиза. Меня вдруг охватила паника при мысли о том, что мама, возможно, оступилась, упала с лестницы и лежит сейчас беспомощная на полу, а поблизости – никого. Но тут я сообразила, что именно такие навязчивые страхи и довели Джульетту до психушки. От этой мысли я испугалась еще больше.
«Прекрати сейчас же!» – приказала я себе, не обращая внимания на любопытные взгляды, которые бросал на меня шмыгавший носом мальчишка, сидевший рядом на стуле.
Взяв со столика журнал, я полистала его. В нем можно было найти статьи о том, как выглядеть моложе своих лет, как похудеть и стать стройнее, как заарканить молодого любовника. Авторы в один голос советовали отказаться от алкоголя. А о курении не было сказано ни единого слова. Когда я курила, помню, с каждой страницы меня убеждали в том, что никотин способствует образованию морщин, наносит вред зубам и волосам, что курение противопоказано во время беременности, что оно пагубно воздействует на сердце и легкие. Но как только я бросила курить, все издания тут же забыли о вреде никотина и начали трубить об опасностях, связанных с алкоголем, в котором, твердили они, первопричина чуть ли не всех известных болезней; пьющий человек, убеждали мня, выглядит как старая развалина, пока не откинет копыта от своего пьянства. Если я когда-нибудь стану трезвенницей, то, несомненно, мне на глаза начнут попадаться статьи о том, что свежие овощи и фрукты вредны человеку. В особенности, если вы едите их в прикуску с шоколадными пальчиками.
Подняв глаза, я увидела на противоположной стене плакат с надписью: «У вас проблемы с алкоголем?»
Я снова потупила взор и стала рассматривать фото, на котором были изображены три женщины. Здесь же указывался их возраст – пятьдесят девять лет, шестьдесят один год и семьдесят лет. Но все они выглядели моложе меня. И причиной тому были галлон воды, который каждая из них выпивала ежедневно, и новая тушь для ресниц.
Поморщившись от отвращения, я бросила журнал на столик и взяла издание под названием «Домоводство». Полчаса я читала статью «Двадцать рецептов приготовления кабачков», однако так и не запомнила ни один из них. Меня не покидали мысли о том, что Луиза находится сейчас в кабинете врача. Что с ней так долго делают? Какой она выйдет? Может быть, она, сияя от радости, объявит мне сейчас, что с ребенком все хорошо? Или ее вывезут на каталке, бледную, как смерть, укрытую простыней? Мне казалось, что я не вынесу этого. Я сидела, сжав кулаки. Мне отчаянно хотелось, чтобы с крошечным существом в ее утробе ничего не случилось. Перед моим мысленным взором вставали ужасные картины: кровь, еще не сформировавшийся плод в медицинском лотке… У Ровены есть книга с цветными иллюстрациями, на которых изображен ребенок в утробе матери на различных стадиях развития. По этим фотографиям можно проследить, как он растет, как развиваются его пальчики на руках и ногах…
Я вскочила с места и хотела подбежать к девушке в регистратуре, но тут дверь кабинета отворилась, и в коридор вышла заплаканная Луиза. Я бросилась к ней. Она молча покачала головой и направилась к выходу. Я догнала ее уже на улице.
– Что случилось? – спросила я.
– Я не беременна.
Я с недоумением взглянула на нее.
– Ты хочешь сказать, что у тебя произошел выкидыш?
– Нет! Я вообще не была беременна.
По ее лицу текли слезы.
– Вообще не была?
– Нет! Что я теперь скажу Роберту?
– А где сейчас Роберт? – спросила я, пододвигая Луизе чашку чая, в которую я налила изрядную дозу бренди. Старую липкую бутылку с этим напитком я нашла в глубине кухонного шкафа за жестянками с кексом для домашней выпечки.
– Дома, – сказала она, сопя и прихлебывая чай. – Он на этой неделе не работает. Роберт хотел пойти со мной к врачу, но я сказала ему, что ты пойдешь со мной, а потом я сразу же вернусь и расскажу ему обо всем. Кэри, но почему я нахожусь в таком странном состоянии все эти дни? Почему я постоянно плачу?
Я взяла бутылку бренди и вылила остатки в свою кружку.
– Сначала тебя потрясло то, что ты беременна. Потом то, что ты не беременна. А что сказал доктор?
– По его мнению, это дисбаланс гормонов, вызванный пропущенной овуляцией. Он осмотрел меня и заявил, что я совершенно точно не беременна. «Но у меня кровотечение», – сказала я. «Да, у вас начались месячные», – заявил он. Луиза засмеялась сквозь слезы, ее смех был похож на рыдания. – Я чувствовала себя законченной идиоткой. Доктор, должно быть, решил, что я спятила.
– А как же твой растущий живот и набухшая грудь?
– Не знаю. Доктор что-то говорил об избытке прогестерона и о том, что такое случается. И еще он сказал, что если я захочу ребенка, у меня не должно возникнуть проблем с зачатием.