— Думаешь, он на мне жениться?
Я приоткрыла рот, да так и замерла, не зная, что ответить.
— Это ты к чему?
— Это я по поводу родителей, — нетерпеливо пояснила она. — Им стоит говорить только в том случае, если жениться надумаем.
— А вы… надумали жениться? — У меня даже язык онемел, если честно.
Хедер вдруг перепугалась и оглянулась в сторону кухни.
— Тише ты!
Я красноречиво скривилась.
— Всё ясно. Ты в детство впала, Хед? Опять свадьбу планируешь?
— Ну тебя, — обиделась она. — По крайней мере, у меня теперь оснований к этому больше, не находишь?
Я рассмеялась.
— Ох, Хедер… И даже помочь ему теперь некому.
Подружка продемонстрировала мне кулак.
— Кто его ещё так любить будет?
— Это точно, — согласилась я, подивившись собственным мыслям. Как ни крути, а ведь на самом деле рядом с дядей никогда не было женщины, которая бы любила его сильнее и беззаветнее, чем Хедер, и была бы столь терпелива. Но поймёт ли он это? За подружку даже обидно стало, если честно. Я погладила её по плечу, но всё равно напомнила: — Ты мне соврала.
— Ой, да ладно. Меньше знаешь, крепче спишь.
— Девчонки, вы там ещё долго меня обсуждать будете? Чайник ставить? — громко осведомился дядя Боря с кухни.
— Ставь, — крикнула Хедер с таким энтузиазмом, что я даже отодвинулась.
Чего только в жизни не бывает. Настолько меня огорошили, что я на какое-то время о собственных проблемах позабыла.
========== Глава 6. ==========
Узнав об отношениях дяди Бори и Хедер, Дима нисколько не удивился. Скривился только пренебрежительно, но заметив мой взгляд, тут же улыбнулся, правда, вынужденно.
— А ты сомневалась, что ей удастся? Твоей подружке только палец дай, она руку по локоть откусит.
— Дима, ну что ты говоришь?
— Ас, ты слишком наивна! Или ты всерьёз думаешь, что она всю жизнь мечтала секретарём работать? Просто с секретарского места проще в постель шефа прыгнуть, вот и…
— Дима, хватит!
Он удивлённо посмотрел, когда я повысила голос, и мне тут же стало стыдно.
— Прости. Но мне не нравится, когда ты так говоришь о близких мне людях. В конце концов, они взрослые люди и сами решат…
Йоргенсон покачал головой.
— Господи, Астрид!..
Он редко меня так называл, и когда это происходило, это было явным признаком того, что он зол не на шутку. Вот только причины для этого я в данный момент не видела.
— Хочешь сказать, тебе это нравится? — не поверил он.
— Это не моё дело, — упрямо повторила я. — И не твоё тоже.
— Ах, вот как!
— Да.
— Может ты и права. Но помяни моё слово, Хедер теряться не будет. И Бориса Владимировича окрутит на раз-два.
— Почему ты её так не любишь? — озадачилась я.
— А кто она такая, чтобы я её любил?
Иногда Йоргенсон вёл себя гадко. Я старалась этого не замечать, списывала эти вспышки гнева и неприязни на его непростой характер, Димка порой становился раздражительным и практически несносным. Такое его настроение нужно было просто пережить. Димка успокаивался довольно быстро и становился прежним — невозмутимым и уравновешенным.
Решив больше на провокации не поддаваться, я проигнорировала ещё несколько возмущённых реплик по поводу Хедер-хищницы, закинула пробный шар в сторону Димкиной эпопеи с Москвой, на что получила таинственный ответ, что он уже всё продумал и знает, как надо поступить, чтобы все — а в особенности я, были довольны. Я потребовала объяснений, а Димка притянул меня к себе, поцеловал, а пока я приходила в себя, пытаясь вернуть важные мысли, которые испарились после первого же поцелуя, он уже засобирался и ушёл.
Но его обещания никак меня не успокоили. Скорее уж наоборот. И поэтому когда Хедер заявилась ко мне — очень деятельная и довольная собой, я пожаловалась:
— Димка что-то задумал.
Хедер только фыркнула.
— Твой Димка всё это задумал уже давно. Я подозревала, конечно, но сейчас точно знаю — сволочь он!
Я застонала в голос.
— Как же я устала от вас обоих. Что вы делите всё время?
— То есть он про меня тебе гадости говорит? — ехидно поинтересовалась подружка.
— Ты же про него говоришь?
— Вот гад, а? Ехидна.
— Хед!
— Ну что?
Хедер плюхнулась на стул, принюхалась и сунула нос под полотенчико, которым была прикрыта тарелка. Нахмурилась.
— Морковный пирог? Ты сильно переживаешь?
Я вздохнула. Все знали, что когда я пеку морковный пирог, значит, что-то меня беспокоит. Рецепт этот мне тётя по наследству передала, рецепт совсем несложный, но само название «Морковный пирог» заставляло людей насторожиться. И желающих попробовать его было немного, хотя я и уверяла всех, что это очень вкусно. А я его очень любила. Не есть, а печь. Тёрла морковь, аккуратно всё смешивала, наслаждаясь красивым цветом, а потом сама придумала специально к этому пирогу апельсиновую глазурь. Получалось очень здорово, я собой гордилась, и все гнетущие мысли, поневоле отступали.
Но не сегодня.
— Я просто не понимаю, что происходит, Хед. Димка какой-то таинственный, ничего мне не рассказывает, только твердит о том, что всё придумал. — От полноты чувств, я даже руками взмахнула. — А что придумал — не говорит!
— А хочешь, я тебе расскажу?
Я подозрительно на неё уставилась.
— Ты о чём?
Хедер отрезала себе кусок пирога, чем меня, признаться, очень удивила, и широко ухмыляясь, сообщила:
— Сейчас такое тебе расскажу. Боря в шоке, отойти не может.
— Что случилось? — окончательно перепугалась я.
Хедер неторопливо прожевала, потом сказала:
— Для начала скажи мне — ты в Москву с Димкой собираешься?
Я села.
— Ты откуда знаешь? Я ещё не говорила никому.
— Ты же знаешь нашу деревню — все всё друг про друга знают. Йоргенсон твой только подумал, а полгорода уже знает, что он бежать задумал.
— Не бежать, — покачала я головой, хотя на душе в одно мгновение муторно стало. Почему бежать? — Просто он мечтает о чём-то большем…
— Ещё бы, — хмыкнула Хедер, — он мечтает!..
— Ты прекратишь меня раздражать или нет? Говори, как есть!
— Ладно, только ты Боре не говори, ладно?
— То есть?
Подружка сделала неопределённый жест рукой и глаза в сторону отвела.
— Ну… я подслушала. Димка твой к Боре приходил сегодня утром.
— Зачем?!
На губах подружки появилась ехидная улыбочка, но она постаралась её убрать и, кашлянув, торжественно сообщила:
— Димка попросил твоей руки.
Я молчала долго, затем головой мотнула.
— Что?
— Вот у меня было точно такое лицо, как у тебя сейчас. Я чуть в кабинет не влетела, до того обалдела.
— Замуж?
— Замуж, замуж, — закивала Хедер, внимательно за мной наблюдая. — Ты хочешь замуж за Йоргенсона?
Я встала и нервно прошлась по кухне, потом вышла на крышу и глубоко вздохнула.
— Что за глупость? Он мне ничего не говорил, — пробормотала я, когда почувствовала за спиной присутствие Хедер.
— Ему это глупостью не кажется. — Хедер прошла мимо меня, подошла к бортику, глянула вниз, а потом на этом бортике устроилась. Огляделась. — Ты права, Астрид, квартира шикарная. Особенно, крыша. На одну только крышу польститься можно. Никто тебя не видит, а ты хозяйка…
— Хедер!
— Ну что?
— Как он жениться на мне может? Он же…
— Астрид, вот ты глупая какая, а? Ну любовь мужика сразила, в самое сердце. Не может он больше чувствовать себя негодяем. Он Боре прямо так и сказал.
То, что Хедер теперь дядю Борей именовала, вызывало лёгкий всплеск недоверия в душе, но его заглушало изумление, которое я испытывала, выслушивая новости от Хедер. Димка разговаривал с дядей и просил моей руки? По-настоящему?
Подружка наблюдала за мной чуть насмешливо.
— Астрид, очнись!
— А дядя что сказал?
— А что он может сказать? Он к тебе приедет и спросит. Но судя по твоему зачарованному взгляду, ответ очевиден, — недовольно закончила она.
— Я всё равно не понимаю. Зачем он к дяде пошёл? Почему не поговорил со мной? Глупо как-то… Дима терпеть не может церемонии.