Вот одноклассник начал первым задирать остальных, в том числе и Гришу. Ну как начал, попробовал. Смахнул учебники с парты и хотел было смахнуть пенал, разбросать карандаши и фломастеры по классу, но не получилось. Большой пластиковый пенал, выполненный в форме грузовика, перекочевал со стола в кулак первоклассника Гриши Бубнова, чтобы стать оружием в маленьком детском кулачке. Гриша бил раз за разом, пока к нему через весь класс не подбежала учительница. Грише удалось немногое: только толкнуть задиру, а затем раза четыре или пять с размаху приложить по голове обидчика увесистым пластиковым пеналом-грузовиком.
Следующее воспоминание: когда отец забухал и начал рукоприкладствовать в семье. К этому все долго шло, и о начале домашнего насилия уже повзрослевшего тринадцатилетний парень не знал. Затем в пьяном угаре отец назвал его «сучьим выб***ком», и сказал, что он не его сын. Это стало настоящим шоком, он всегда гордился своим отцом, старался равняться на него. Быть как папа! И вот оказывается, что он не его отец! Домой в последнее время не сильно хотелось возвращаться и смотреть на «пьяное тело», которое не прочь было приложить ему затрещину, и, судя по синим рукам матери, ей тоже доставалось.
Все решилось, когда однажды отчим перебрал и не рассчитал силы. Как итог, через сорок минут во дворе дома стояла скорая, а мать, прижимая к себе сломанную руку, собирала документы, чтобы уехать в травму. Руку следовало загипсовать и обколоть обезболивающими. Когда железная дверь захлопнулась и послышался шум вызванного матерью лифта, в голове у Гриши что-то произошло. Он твердо решил, что теперь глава семьи он, а не то «пьяное тело», которое спит в родительской комнате.
Решение проблемы тоже пришло само собой. Подросток зашел на кухню и открыл холодильник. Там стояла початая бутылка водки, и это был первый раз, когда Гриша попробовал алкоголь. Горло неприятно обожгло непонятно почему, но парень решил, что именно алкоголь поможет ему в задуманном. Затем, Гриша взял табурет у холодильника и пошел в свою комнату за одеялом.
И вот настал тот момент — пан или пропал. Гриша сидел на принесенном табурете с одеялом в руках перед спящим отчимом. Голова непривычно кружилась под действием алкоголя, но никакого страха не было. Только уверенность: он это заслужил! Одеяло, брошенное сверху на пьяное тело, пускающее слюни на измятую подушку, раскрылось, словно парашют, и затем спланировало. Отчим даже не проснулся. Ну вот и хорошо. Гриша взял табуретку за ножку и с силой опустил предмет мебели на выпирающий силуэт под одеялом. Затем еще и еще раз. Тогда Гриша и не собирался его убивать, сознательно не бил в верхнюю часть тела, чтобы ненароком не попасть в голову. Если он умрет, это будет слишком просто. А он должен мучиться.
Нет, это не было состоянием аффекта, которое описывают многие как беспамятство. Парень все прекрасно понимал, а еще он понимал, что за это ему грозит, но иначе он просто не мог. Он не мог молчать, не мог не ответить и не мог не наказать.
На следующий день приехала скорая, полиция и прочие радости жизни. Его, как неуравновешенного подростка, поставили на учет, но зато он добился своего: отчим уехал и дал матери развод. На память он получил третью степень инвалидности и больше дюжины переломов.
Дальше вспоминались многие и многие похожие случаи, когда Гриша впадал в холодную ярость. Драки на выездах и стадионах, в подъездах и лесах за городом. Потом пошли воспоминания Квази Эпсилон, в которых его холодная Боевая Ярость множилась на технологии двадцать шестого века с импульсными клинками и кибернетическими усилениями тела. Бой на Альфа Нове, сражение с Гремучником на Еве, Малая арена и Арена у Скипидара. Каждый бой, словно сжатый до концентрата эмоций, промелькнул в голове.
Гроссмейстер крепости Анна, мастер Гершвальд, был игроком 201-го уровня, класса «Мастер меча», сейчас практиковался на тренировочной арене, размахивая деревянным мечом, в окружении шести своих учеников. Ученики были НПС, но это не значит, что они хуже владели оружием. Вшестером они заставляли игрока, выбравшего стезю Рыцаря Аркрума, орудовать мечом всерьез.
На манеж тренировочной площадки, огражденный тюками с сеном, вышел мастер Арсл. Арсл являлся неписем и адептом школы Тайной магии и только что он увидел то, что не мог осознать. Только что он проник в сознание и воспоминания пленника, который пытался ограбить, казалось, неприступную крепость. Вот только его воспоминания были не настоящими, их просто не могло существовать.
— Мастер Гершфельд. — едва повышая голос, произнес маг, чтобы привлечь внимание гроссмейстера крепости. Гершвальд умылся из деревянной кадки, и маг подал ему грубое льняное полотенце.