– Это кто такой? – прикинулась я идиоткой.
Алеша ухмыльнулся:
– Самый старый преподаватель нашего института, Баратянский. Классный дед такой был! Он на Венькиной девушке женился, Ирке. Мы все прям обалдели, когда узнали, думали, Венька ее убьет…
– Убил?
Алексей серьезно ответил:
– Нет. Как ходили вместе, так и ходят. Венька всем объясняет, что они ждут смерти Семена Кузьмича, тогда у них с Иркой все будет: деньги, машина, дача, квартира. Говорил, у профессора куча всего имеется: коллекция картин, антиквариат, брюлики. Одним словом, покроются они с Иркой толстым слоем шоколада. Наверное, кольцо она ему дала.
Я поморщилась:
– Эта история не с самой хорошей стороны характеризует Веню.
Алексей равнодушно ответил:
– Каждый устраивается как умеет.
ГЛАВА 7
Когда я вернулась домой, часы показывали около полуночи. В прихожей меня встретила злая Юлечка и гневно заявила:
– Я помыться не смогла!
– Не сердись, – улыбнулась я, – сейчас Сережа вынет Асю и Васю, ты примешь ванну, и он сунет крокодилов назад.
– Хотелось бы верить, что все произойдет именно так, – окрысилась Юлечка.
Решив не спорить с ней, я прошла на кухню и обнаружила там Сережку, с упоением поедавшего сосиски.
– Ты где их взял? – с подозрением спросила я.
– На подоконнике лежали, – пояснил он.
– Все слопал?
– Нет, половина осталась.
Произнеся последнюю фразу, парень принялся сосредоточенно обмазывать сосиску толстым слоем горчицы.
Я на секунду призадумалась. Может, сказать ему, что он схарчил корм для крокодилов? И вообще, что сосиски просроченные! С другой стороны, они совсем не пахнут, выглядят вполне пристойно. Эх, похоже, меня обманули, подкинули вместо тухлятины свежий товар. Подумав так, я развеселилась: ну и ну, скажу кому – не поверят! Расстроиться из-за того, что сосиски оказались пригодными для употребления в пищу!
– Ты чего ржешь? – с подозрением осведомился Сережка.
– Сделай одолжение, – быстро попросила я, – вынь крокодилов из ванны.
– Почему я? – поперхнулся он.
– А кто?
– Ты.
Пришлось честно признаться:
– Я очень боюсь их!
– Тогда пусть плавают, нечего аллигаторов беспокоить.
– Им надо воду поменять на бутилированную, без хлорки!
– Обойдутся.
– Так они умереть могут!
– Ну и фиг с ними!
Я вздохнула и изменила тактику поведения:
– Твоя жена хочет принять душ. Ася и Вася ей мешают.
– Пошли, – обреченно сказал Сережка, – если нужно выбирать между злыми крокодилами и разъяренной Юлькой, я предпочитаю иметь дело с аллигаторами.
Ася и Вася мирно лежали на дне.
– Похоже, они сдохли, – пробормотал «камикадзе».
– Нет, – предположила я, – небось от голода ослабели, ну-ка, погоди.
Быстренько сбегав на кухню, я принесла пакет с оставшимися сосисками и осторожно опустила одну в воду. Через секунду крокодильчики рванулись к добыче. Клацнули челюсти. Ася оказалась более проворной, Васе пришлось лишь облизнуться. Мне стало жаль неудачника.
– На, котик, – сказала я и кинула в воду следующую порцию.
Клац, клац.
– Ой, мама, – прошептал Сережка, – как же мне их вынуть?
– За хвост, – посоветовала я, – хватай за самый кончик Асю.
– Почему ее? – напрягся Сережа.
– Она поела хорошо, небось сейчас в хорошем настроении.
Сережка перекрестился, сунул руку в воду, потом резко выдернул. Ася на секунду повисла вниз головой, затем, резко взметнув туловище, изогнулась и щелкнула пастью в миллиметре от его пальцев.
– Мама! – взвизгнул Сережа и выпустил рептилию из рук.
Ася плюхнулась на пол и резво побежала на коротких изогнутых лапах по коридору.
– Караул! – завопил Сережка.
В ванную мгновенно заглянула Катя.
– Ты меня звал?
– Нет, – отдувался сын.
– Но ведь ты кричал: «Мама!»
– Это так, с испугу, – начал было Сережка, но тут из спальни Лизы понесся дикий крик и лай.
Вспомнив, что любимым лакомством крокодилов во все времена считались тучные собачки, я стремглав кинулась на звук.
Лиза стояла на письменном столе с выпученными глазами, к ее ногам прижималась трепещущая Ада. Увидев меня, девочка пропищала:
– Крокодил под кровать залез. Я его как увидела, одним прыжком сюда сиганула, и Адюшу словно на реактивной тяге подбросило.
Я решила успокоить домашних.
– Ася маленькая, совсем крошка.
– Ага, – плаксиво протянул Сережка, – милая крошка с железными зубами! Да она мне чуть полруки не отхватила!
– Немедленно уберите ее из моей комнаты! – завизжала Лиза. – Прямо сейчас! А-а, хватайте Мулю! Ее сожрут.
Я выпихнула в коридор не вовремя вбежавшую в комнату вторую мопсиху и велела:
– Сережка, бери швабру и гони Асю вон, а ты, Катя, неси сюда одеяло, желательно ватное.
– Хитрая какая, – обиделся Сергей, – сама и выгоняй, я боюсь.
– Ты мужчина, – попыталась воззвать к нему стоящая на столе Лизавета.
– И что? – парировал Сережка. – Я не могу быть трусом? Извините, но я не привык жить с крокодилами.
С этими словами он сунул мне в руку щетку. Понимая, что делать нечего, я опустилась на колени и засюсюкала:
– Асенька, иди сюда, моя кошечка, не надо бояться, мы тебе ничего плохого не сделаем.
Под кроватью царили полнейшая темнота и тишина. Когда наша мопсиха Ада, которая терпеть не может купаться, забивается в преддверии очередной водной процедуры под софу, ее всегда можно обнаружить по гневному сопению и раздраженному ворчанию. Ася же не издавала ни звука.
Я повернулась к Сереже:
– Похоже, там никого нет.
– Неправда, – затопала ногами Лиза, – она просто притаилась.
– Полезай под кровать, – велел Кирюша.
– Не хочу, – сопротивлялась я.
– Что она тебе сделает? – принялся издеваться Сережа. – Маленькая, хорошенькая, беззащитная такая…
– Все равно не желаю.
– А кто их привез! – напомнила Юлечка. – Кто приволок мерзких рептилий и уверял всех, что никаких проблем не будет, кто обещал…
Из прихожей раздался звонок.
– Я открою! – заорал Кирюшка и понесся к двери.
– Ну, – продолжила Юлечка, – Лампудель, начинай!
Пожалев, что не обучена молиться, я наклонилась, сунула под кровать длинную щетку и тут же услышала хорошо знакомый картавый голосок:
– Господи, куда ни зайду, везде люди собачатся, ну не поверите, с последнего этажа спускаюсь, и у всех в квартирах одна картина. Широковы лаются, Куховкины матерятся, Сенчуковы визжат, только у вас тихо. Ну до чего приятно! Лиза, а почему ты на столе стоишь? Ой, Адюлечка! Вы пускаете собак на постель?
Я быстро засунула швабру под кровать и выпрямилась. В нашем доме только один человек способен произносить пятьсот слов в минуту, задавая вам одновременно с десяток вопросов. Это Нина Ивановна Серегина, председатель правления нашего кооператива.
Дом, в который мы переехали из блочной пятиэтажки, был построен на паях сотрудниками какого-то НИИ. Поэтому тут есть правление, заседающее раз в неделю и развешивающее в подъезде свои указания. Впрочем, претензий к пенсионерам, решившим тратить бездну свободного времени на благо остальных жильцов, у меня нет. Они делают много хорошего и полезного, ну, например, собрали деньги на благоустройство двора, потолкались по приемным и выбили средства на установку железной двери в подъезд, провели всем домофон.
Еще у нас в самом дальнем углу, за гаражами, имеется специальная площадка для выгула домашних любимцев. Ее украшает замечательная табличка: «Место принадлежит собакам, прописанным в этом доме, остальных просят ходить в сквер у метро». Руководит бойкими пенсионерами Нина Ивановна, вдова полковника, дама, почти всю жизнь проведшая в гарнизонах. В свое время она помоталась с супругом по просторам необъятного СССР и везде, куда бы ни приезжала, мигом становилась председательницей женсовета.