— Это мой мешок доконал тебя, парень. Как ты его только волок? — пробормотал Дик, виновато вздыхая.
Парнишка отмахнулся и задумчиво сказал.
— Это где-то здесь, напротив запруды.
Грохот потока немного утих, и Дик понял, что в кромешной тьме мальчик ориентируется еще и по звукам. Дик вгляделся в поток — тяжелая маслянистая гладь воды неспешно переваливалась через груду валунов. Ниже запруды и ближе к другому берегу река неслась стремительнее и даже в темноте белели пенистые буруны.
Дик повернулся к склону и стал смотреть в сторону указующего перста мальчишки. Глаза привыкли к темноте, и он легко различил вверх по склону участок более густой темноты. Они стали подниматься над речкой, под напряженные комментарии мальчишки.
— Осторожно, осыпи… Сейчас, пригнись, свод низкий, дальше будет повыше… Пришли…
Мальчишка выдохнул с таким облегчением, что Дик мысленно ужаснулся, какое же напряжение сдерживал до сих пор подросток…
Мальчик высек искру и принялся раздувать задымившийся трут. Огонек, сначала голубоватый, постепенно разгорался. И вот уже теплый оранжевый мотылек затрепыхал крылышками и осветил сосредоточенное личико юного стрелка.
— Слева в нише очаг, рядом у стенки дрова, — его голос звучал как шелест осенних листьев.
Дик помог развести костер и вопросительно изучающе вгляделся в лицо своего провожатого. Стрелок стоял у очага, протягивая к огню просвечивающие алым светом ладошки. Огонь разгорался, весело потрескивали сухие, ломкие «дрова», оказавшиеся хворостом. По своду пещеры мелькали розовые, алые и золотые блики.
— Мрамор?
— Они боятся живой, бегущей воды, река им преграда, можешь теперь опять предаваться своей причуде и именовать все подряд… Да, мрамор. Здесь в основании этой горы огромный невыработанный пласт. Каменотесы недолюбливают эти места…
— Я их, как бы, понимаю…
— Вот уж невидаль, ну поманит тебя с того берега кто-нибудь, не вглядывайся и вся недолга, теши себе свой мрамор, это же твой хлеб, так нет… Почему-тотрусят.
— Не все такие бесстрашные как ты.
— Я вовсе не отличаюсь бесстрашием, просто мне ясна природа этих существ, — отрекся от бесстрашия стрелок.
— Так разъясни ее каменотесам, — посоветовал Дик.
— Много раз пробовали, — вздохнул мальчик — Они не хотят понимать…
Дик поежился и подумал, что тоже не хочет почему-то все это «понимать». Будь его воля, он тоже тесал бы камень в иных, более спокойных местах.
— Нежить с того склона, хоть и видит наш костер, но не пройдет, — пояснил стрелок, — Ну, а наши, если и заметят всполохи над рекой, побегут без оглядки.
— А те по мосту, не могут?
— По мосту — нет, мост, как и тропа, зачарован серебром.
— Не понял…
— Никто не понимает, знания утрачены, так случается. Бывает, маг умирает, не успев передать свою часть сокровенного знания ученику.
Дик вздохнул и умостился у очага, рядом со своим мешком. Чтобы не думать о том, о чем думать совсем не хотелось, он принялся изучать содержимое мешка. Интересно, что здесь и во что превратилось? Сушеный инжир, изюм, жареная кукуруза, пресный хлеб, твердый сыр — все путем! Ага! Вот это что за… А, арахис и фундук.
— Держи, парень, подкрепись.
— Нет, спасибо, я бы охотнее выпил воды.
— Воды?
Стрелок протянул Дику свою фляжку, расстегнув один из ремешков на своем поясе. Дик удивленно разглядел, что к поясу стрелка крепятся куча самых разнообразных мелких предметов, полезных в походе.