Машина полиции начала уже трогаться, когда Паша подлетел неожиданно со стороны. Водитель резко нажал на тормоз, но машину все равно чуть качнуло вперед и развернуло на снегу. Автомобиль остановился, при этом развороте задев Пашу.
Мальчик упал, сильно ударившись об лед коленкой. Один полицейский выбежал из машины и помог Паше подняться: «Ты куда летишь? Вообще, что ли ничего не видишь? Что с коленкой? Олег, вызывай скорую и второй экипаж», — параллельно обратился полицейский к напарнику.
Тут Паша совсем разревелся, как маленький, и держась за коленку, пожаловался:
— Я ехал к бабушке, но сел не на тот автобус. И телефон у меня сел. Никто из прохожих не дал мне телефон позвонить маме. А можете дать мне телефон, я позвоню маме?
— Ладно, успокойся, как тебя зовут? — спросил тот же полицейский дружелюбно. — Сейчас скорая помощь отвезет тебя в больницу на осмотр, а маме твоей сообщим, куда за тобой приехать.
Экран погас. Дамир посмотрел на всю эту картину, не моргая и раскрыв рот от потрясения.
— Деда Ваня, это что все с этим мальчиком случилось только из-за Дамира? — спросила Рита недоверчиво, и все опять вопросительно уставились на деда.
— Нет, ну нельзя сказать, что только из-за Дамира. Но поведение Дамира внесло свой вклад, стало последней каплей в цепи событий, которая создала эту неприятную ситуацию для Паши. Если представить на минуту, что Дамир вежливо бы со мной пообщался, может, даже помог мне в чем-то — там, сумку донести или хотя бы подсказать, как куда-то пройти, то и мне было бы приятно, что мне помогли, и Дамиру было бы приятно вдвойне, что он оказал помощь. И тогда от нас обоих поплыли по городу светлые волны позитива, и тогда, возможно, телефон у Паши не отключился бы, и он сразу смог связаться со своей мамой.
— Что это значит? Я не поняла, — спросила Дина.
— И мне непонятно, — подтвердила Веста.
— Хорошо. Хотите сейчас покажу вам один фокус? — заговорщицки подмигнул дед.
— А это не страшно? — уточнила Веста на всякий случай.
— Нет. Вы же со мной, — заверил дед. — Просто оставайтесь на своих местах, сохраняйте спокойствие и внимательно смотрите вокруг.
Девочки, сидящие рядом, машинально взялись за руки.
— Ну если вам так удобнее, можно смотреть и так, — заключил дед и хлопнул в ладоши.
Сразу пространство вокруг беседки, сад и все, что могли обозревать дети вдали, перестало быть прозрачным, а наполнилось самыми разными облачками максимально различных форм и размеров. Красные, белые, желтые, зеленые, коричневые, черные, серые, серо-коричневые, сине-голубые, красно-зеленые, фиолетовые шары, прямоугольники, стрелы, палочки, — все двигалось и перемещалось из стороны в сторону, вращалось вокруг, вверх и вниз, куда-то пропадало и опять появлялось с другой стороны, сливалось в фигуры большего размера. С самой большой скоростью неслись огненные стрелы, некоторые облачка плавали еле-еле. Вдруг появлялись откуда-то белые волны, и тогда формы темного цвета куда-то исчезали. Потом появлялись темные волны, и форм темного цвета опять становилось больше. Какие-то формы плавали прямо вокруг детей, но останавливались около оболочки и обходили ее. Вокруг Дамира разные формы тормозили и цеплялись за выступы в его оболочке, которая сжалась и искривилась еще до этого.
Девочки сидели, как вкопанные, и боялись пошевелиться. Не сказать, что картина им понравилась. Казалось, что за этими формами даже трудно дышать. А Дамир вскочил со своего места и начал бегать вокруг беседки, пытаясь отвязаться от форм, которые к нему липли. Но таким образом только насобирал налипших на себя форм еще больше.
— Дамир, сядь и успокойся! — скомандовал дед. — Я же просил сохранять спокойствие.
— А что это такое и почему ко мне все липнет? — продолжая бегать, крикнул Дамир. — Мне что-то это не нравится, мне как-то совсем неприятно становится. Ой, что-то у меня нога заболела! — вскрикнул Дамир, резко остановился и наклонился вперед, положив руки на колени, чтобы отдышаться.
— Поэтому сядь и успокойся! — повторил дед. — Как только сядешь и придешь в состояние спокойствия, они от тебя отстанут. Ты сам их притягиваешь. И с ногой твоей все в порядке, это ты поймал чью-то мысль, заряженную энергией. Сейчас сядь, успокойся и подумай о том, что это не твоя мысль, не твоя энергия, и с твоей ногой все в порядке.
Дамир сел, посидел молча две минуты и опять вскочил.
— Как ты это делаешь, дед? Ты специально это делаешь? Теперь не болит нога, — щурил глаза Дамир.
— Я ничего не делаю. Ты сам все делаешь. Ты видишь, девочки меня слушаются, спокойно сидят, и к ним ничего не липнет. А ты крутишься, как волчок, все беспокоишься, создаешь завихрения энергии, и тянешь к себе все, что попало, — ответил дед.