Капитан машинально поискал глазами по углам предбанника, разыскивая то ли метлу со ступой, то ли остро наточенную косу, а поймав себя на этом псевдофольклорном ожидании, едва не рассмеялся вслух.
— Вам кого? — поинтересовалась старуха пронзительным голосом.
Капитан открыл было рот, но замешкался. Спросить прямо, не заходил ли сюда только что высокий мужчина в просторном черном плаще и сером берете, показалось ему почему-то не очень уместным.
Как ни странно, но эту заминку старуха истолковала, судя по карикатурно понимающей улыбке, разрезавшей ее иссохшее лицо на две неравные части, в самом благоприятном для оперативника смысле. Ее взгляд обрел даже некую выжидательную игривость, а глаза почему-то загорелись алчностью.
— А-а-а, — протянула она тонким голоском. — Вам в туалет!
Она, вроде бы, даже не спрашивала, а утверждала, и Капитан неуверенно кивнул головой и пробормотал, подпустив в голос стыдливости:
— Да. Мне… надо…
Старуха торжествующе улыбнулась, продемонстрировав вполне приличные зубные протезы и едва ли не ликующим тоном, словно конферансье, представляющий знаменитого артиста, объявила:
— Туалет у нас платный, милок. Десять рублей.
— Да, конечно, конечно.
Капитан порылся в карманах, нашел монету, шагнул к столу и аккуратно положил ее рядом с кистью старушечьей руки, имеющей такой вид, будто принадлежала египетской мумии эпохи первых фараонов.
Кисть ожила, метнулась к монете, как настигающий долгожданную добычу паук-охотник, и замерла, вновь обретя мертвую неподвижность.
— Вот туда, милок, проходи. Под лестницу.
Действительно, отсюда, от старухиного стола, стало видно, что пространство под лестничным маршем забрано перегородкой с пластиковым покрытием, в которую врезана узкая дверь.
— Понятно. Спасибо, — негромко пробормотал Капитан, направляясь к двери.
Пронзительный голосок старухи остановил его на полдороге.
— Эй, милок!
— Да? — Капитан обернулся, стараясь в то же время не выпускать дверь из поля зрения.
— Тебе бумаги не надо?
Приоткрыв ящик стола, старуха наполовину вытащила оттуда плотный лист копировальной бумаги и демонстрировала его Капитану с карикатурным видом заядлого заговорщика.
— Что? А, нет, спасибо.
— Ну, как знаешь. — Старуха захлопнула ящик, а Капитан уже протянул руку, подходя к двери, на ровной пластиковой поверхности которой не было ни таблички, ни какой-либо надписи, когда следующая старухина фраза недвусмысленно дала ему понять, что он на верном пути: — Там, милок, уже есть один посетитель. Но это ничего. У нас три кабинки, так что поместитесь.
— Ничего, — машинально подтвердил Капитан.
Его левая рука скользнула в карман и обхватила ребристую рукоять «Стечкина».
Повернув ручку замка, он толкнул дверь и вошел внутрь.
Тесное пространство под лестницей сияло чистотой в мертвом синеватом свете люминесцентной лампы и благоухало дезинфицирующим средством с отдушкой. Туалет явно не предназначался для случайных прохожих, но знающие люди легко могли сюда попасть, воспользовавшись незатейливыми посредническими услугами старухи-вахтерши.
Снайпер в плаще, должно быть, как раз и относился к этим знающим людям.
Капитан чуть нахмурился. Сколько еще таких неучтенных сюрпризов могло ожидать их в ходе этой спонтанно развернувшейся операции?
Он вспомнил фразу из телефонного перехвата — насчет того, что женщину видели в этом районе не один раз. Возможно, где-то тут, в этом или соседнем квартале, находится ее убежище. Если снайпер знал об этом, то он просто обязан был предусмотреть запасные варианты выхода на подготовленную огневую позицию.
Да уж, по всему выходило, что спонтанной эта операция оказывалась только для одной стороны — Команды Смерти. Для всех остальных — сколько их было? Две, три? — она была хорошо подготовленной и давно ожидаемой работой.
Оставалось только надеяться, что вмешательство оперативников все же спутает карты остальным игрокам.
Капитан вынул «Стечкин» и осторожно, чтобы не щелкнуть, снял его с предохранителя. Первый патрон уже находился в патроннике, поэтому ему не надо было передергивать затвор перед тем, как открыть огонь.
Три узкие кабинки со стенками, доходящими почти до самого потолка, располагались в ряд вдоль правой стены, сразу за миниатюрной фаянсовой раковиной.
Шагнув к ней, Капитан нащупал, не глядя, один из двух кранов смесителя и, быстро покрутив ручку, пустил воду. Журчание воды должно было полностью заглушить его дальнейшие действия.
Держа пистолет наготове, он бесшумно скользнул к правой кабине и коротким, но быстрым движением приоткрыл ее дверь — ровно настолько, чтобы увидеть голубой фаянсовый унитаз с приглушенно шипящим сливным бачком над ним. Пусто.
Впрочем, Капитан и не ожидал увидеть здесь снайпер. Ведь не для того же он сюда зашел, чтобы действительно воспользоваться туалетом.
А для чего, кстати?
Во всяком случае, у него было время, чтобы вытащить карабин из-под полы и, если до этого он был разряжен, вставить полную обойму. А приклад можно и не закреплять: в тесном пространстве сподручней стрелять без приклада.
Капитан рванул вторую дверцу, одновременно уходя вниз — получить выстрел в упор из снайперского карабина ему совсем не улыбалось, несмотря даже на наличие легкого, но весьма надежного бронежилета, играющего в его гардеробе роль костюмной прокладки. Вероятно, жилет выдержит прямое попадание винтовочной пули, особенно учитывая, что и поверхностные ткани костюма у каждого из оперативников обладали, благодаря вплетенным в их структуру нитям особого синтетического материала, свойством непробиваемости — относительной, конечно. Но сила удара все же может оказаться излишне большой, чтобы он мог позволить себе рисковать: удар пули, если он достаточно силен, в состоянии оглушить человека, нарушив его координацию, способность к быстрым и точным действиям, а то и вовсе лишить на какое-то время сознания.
В этой кабинке тоже никого не было. Но дверь, открываясь, издала пронзительный скрип.
Теперь уже речи о маскировке не шло. Капитан быстро распахнул последнюю дверь, одновременно качнувшись в сторону в маятниковом уходе.
Выстрел в упор так и не грянул. Последняя кабинка оказалась так же пуста, как и две предыдущих.
«Там, милок, уже есть один посетитель». Старуха, конечно, в свои годы вполне уже могла выжить из ума. Но, если подумать, маловероятно: в таком случае ее не стали бы держать на рабочем месте.
Итак, что мы имеем? Вот перед нами шляпа, но обещанного кролика в ней нет. Фокус? Действительно, смахивает на фокус. Но если шляпа стоит на столе, то логично предположить, что должен быть замаскированный люк, ведущий из шляпы в некую другую емкость — вполне реальную, а не какое-то там метафизическое параллельное пространство.
Капитан внимательно осмотрелся, подчеркнуто спокойно, не торопясь, хоть все его существо готово было кричать о том, что время уходит — безвозвратно уходит.
Дверь все-таки обнаружилась — в узком простенке между последней кабиной и противоположной стеной. Трудно было сказать, замаскировали ее сознательно или это вышло случайно, но дверь полностью сливалась со стеной. Точнее, она была этой стеной, поскольку занимала всю ширину прохода перед кабинками. Горизонтальная обшивка из пластиковой вагонки делала верхний обрез двери практически неотличимой от проходящей выше перегородки.
Ручка у двери отсутствовала, но замок имелся — небольшое отверстие, прорезанное в пластике, в глубине которого блестела свежей смазкой вертикальная замочная скважина.
На поверхности металла Капитан разглядел царапину. По его лицу скользнула мимолетная усмешка. Предположение о заранее подготовленном подходе к огневой позиции, судя по всему, подтверждалось.
Дверь оказалась заперта, но через пять секунд, поддавшись универсальной отмычке Капитана, замок тихо щелкнул.