— Да ничего, пап, — последние тарелки легли на стол. — Завтрак готов. Софи!
Со стороны лестницы послышался топот слоненка, и к ним выбежала девчушка трех с небольшим лет, облаченная в лавандового цвета сарафанчик с кучей бантиков. Два веселых кудрявых хвостика подпрыгивали в такт шажкам.
— Уже собралась? — улыбнулась Хлоя, разглядывая сестренку. Та с готовностью закивала. Первые дни в садике ей нравились. Там, по крайней мере, не заставляли спать днем.
Пока домашние завтракали тостами с популярным по всей Австралии веджимайтом, Джонсон пила холодный кофе, к которому они приучились в соединенных штатах и разглядывала совмещенную с кухней гостиную.
Нераспакованные коробки высились баррикадой вдоль стен. Пока никак не находилось времени обжить новое место. В высокие окна подглядывало утреннее солнце, играя лучами по светло-кремовым стенам. Забавно, но густая зелень, маячащая за окном и обрамляющая открытую террасу, нисколько не мешала им пробиваться внутрь.
Хлое нравился новый дом. Может, и не самый богатый и просторный, но все лучше, чем та крохотная квартирка в Бостоне. Правда хоть уехать в Америку им пришлось и не по своему желанию, последние три года были самыми счастливыми. И самыми грустными.
Отец с Софи уехали, а Хлоя, дожидаясь подругу, успела помыть посуду и собрать скопившуюся грязную одежду. Вечером надо забросить в стирку, а после школы приготовить обед, пока не вернулись домашние. Хорошо папе по пути забирать сестру из садика, а то и это пришлось бы делать ей.
С улицы донеслось оглушительное бибиканье. А вот и Руби на своей развалюшке с откидным верхом. Причем машина-то не такая уж и старая, на фотографии полугодовой давности она выглядела очень ничего, но после нескольких месяцев садисткой эксплуатации превратилась в несчастное корыто, по которому плакала покраска.
Для Руби, получившей недавно права, надо было выбрать что-то менее бьющееся. Впрочем, неважно. Главное, пока на ходу. Неохота тащиться из Бинли до Брисбена на автобусе. А тут минут пятнадцать, и они уже въехали на территорию школы, минуя приветственную вывеску: “Марсден Стейт Хай Скул” с опознавательным гербом — большой буквой “М” которую обвивала нарисованная акула.
— За столько времени можно было научиться парковаться, — пробубнила Хлоя, подпрыгнув на сидении, когда бампер поздоровался с бордюром.
— А, ерунда. Живые же, — весело отмахнулась Руби, выпрыгивая из машины с грациозностью кенгуру. — Сходим сегодня куда-нибудь? — спросила та, когда они проходили мимо бесконечного ряда припаркованных автомобилей.
— Не могу. Дел по горло. Дом завален коробками. Вчера искала кастрюлю, чуть не свихнулась.
— Тогда давай к тебе. Компанией веселее убираться. Эш, думаю, тоже не откажется.
Хлоя не сдержала улыбки.
— Я тебя люблю, знаешь?
— Знаю.
— А меня? Доброе утро, киса, — раздался веселый голос.
Возле глянцевого черного кабриолета, словно только сошедшего с фабричного конвейера, стоял Кайл, приветливо помахивая ей связкой ключей. Рядом копался в брошенной на заднее сидение сумке Тео. А вот он даже не поднял на них головы.
— Было доброе, — закатила глаза Хлоя, проходя мимо.
— Зачем так пессимистично? — обиделся тот, но девушки уже ушли далеко вперед.
— Чего ты к ней привязался? — Тео, наконец, закончил с вещами и с укором уставился на друга.
— Не знаю. Нравится ее дразнить.
— Не заметно, что бесполезно? Ей на тебя плевать.
— Ничего. Это пока.
— Вот прицепился, — фыркнула Хлоя, с шумом скидывая сумку на парту.
— Игнорируй и отстанет. Если тебе это, конечно, надо, — предложила Руби.
— В смысле, если надо?
— Хочешь сказать, тебе неприятно? Ни капельки? Ты первая в школе за последний год с кем он сам заговорил. Остальных так, терпит.
Джонсон хмуро вскинула бровь. Не надо было ей такого внимания, спасибо. Это же позерство чистой воды и не более. Пускай уже отстал бы. Что, в школе больше нет мишений для третирования?
— Мы вроде без аварий сегодня обошлись. Где тебе по голове прилетело?
Подруга хихикнула.
— Ой, брось. Ну признайся: тебе понравились песни, что я скидывала!
— Я же уже говорила: ничего отстойней не слышала, — проворчала Хлоя, усаживаясь на место. Правда особой уверенности в ее голосе не наблюдалось. — Какой интеллект, такие и песни.
Руби благоразумно решила не развивать тему. Дружба дружбой, но порой тебе могут и зарядить с ноги. Надо заметить, из лучших побуждений и исключительно любя. Только вот ее врожденная проницательность все успела заметить и сделать мысленные выводы. А пока и этого было достаточно.