«Таки ЦРУ, – мелькнуло в голове обреченно, следом тяжело упал очевидный вывод: – И не за ракетами. Мать-мать-мать…»
Я одеревенел, придерживая для девчонок тяжелую дверь.
«Как?! Как она меня нашла?! – ударило набатом в виски, и тут же следом взметнулось пораженно: – Да она что, идиотка?! Вот так открыто идти на контакт?!»
Вслед за одноклассницами из двери вышла, одобрительно кивнув мне, «завуч», и меж лопаток у меня потекло.
«Ну да, – прищурился с тоской. – Главное, чтобы теперь промеж собой не подрались».
Оперативница ЦРУ внезапно улыбнулась и, поднимая руку, шагнула вперед. На миг показалось, что она хочет схватить меня за плечо. То, что еще пятнадцать секунд назад казалось надежным укрепрайоном, развалилось, словно поделка, склеенная разведенным канцелярским клеем.
«Это не я!» – Панический всхлип уже болтался на кончике пересохшего языка, и остро захотелось в туалет.
– Hello, Mary! How are you?[13] – Она смотрела куда-то мне за плечо.
С трудом повернул голову. В глазах рябило, и радости при виде рыжей Мэри я не испытал, лишь горькое: «А ведь мог бы и сам догадаться».
Брови у Мэри сначала удивленно взметнулись вверх, потом она чуть заметно нахмурилась.
«Завуч» резко обернулась на звук. Спустя пару секунд в глазах ее мелькнуло узнавание, и она хищно подобралась.
– Еще одна училка из Штатов… – зачарованно пробормотал Паштет.
На пятачке у дверей возникла небольшая толкучка – девчонки не торопились расходиться, заинтересованно изучая яркую-красную аляску Синти.
Я отпустил дверь и сделал пару шагов вбок. Отгородился Кузей от прямого зрительного контакта с оперативницей – береженого бог бережет и осторожно выглянул из-за прикрытия.
Синти с энтузиазмом трясла руку «завуча»:
– Я есть вице-консул Соединенных Штатов Америки Синтиция Фолк. – В голосе ее звучала насмешка. – Я есть пришедши смотреть, как Мэри проходить ее практика, не есть ли какая проблемы.
Я тягуче сплюнул и отвернулся. В животе вибрировала, затихая, тугая струна, лицо горело. Дернул Томку за рукав и хрипло спросил:
– Мы идем?
– Да. – Она наконец оторвалась от разглядывания американок и посмотрела мне в глаза. Улыбнулась и ответила: – Да, мы идем.
Тот же день, позже
Ленинград, стадион имени Ленина
Синти считала конец января лучшей порой ленинградской зимы: уже нет декабрьской тьмы, но еще не прилетели лютые февральские ветра. Днем над крышами распахивалось голубое небо с редкими, медленно плывущими в вышине облаками. Все было залито негреющим, но удивительно ярким солнцем, и, казалось, город молодел, разгладив на время свои хмурые морщины.
А после заката, когда на улицы падала длинная и густая ночь, искрился в желтом свете фонарей свежий снег и призывно поблескивали в скверах ледяные дорожки. И пусть на катящих с горок Синти могла лишь завистливо коситься, но городские катки… Катки – это совсем другое дело.
Неделю назад она совершенно случайно проговорилась о своем увлечении, и Карл, многозначительно поиграв бровями, предложил Джорджу:
– Хм, а может, и нам тряхнуть стариной?
Договорились на сегодня. Синти, приехав первой, успела для разогрева пробежать вокруг стадиона несколько кругов, прежде чем на скамейке нарисовалась знакомая парочка с коньками.
Репродуктор, выведенный на полную громкость, беспощадно хрипел, но Синти было на это наплевать.
Немного рисуясь, она вырезала разминочные тройки – пару зим в детстве она ходила в секцию и кое-чему научилась. Ноги работали удивительно ладно, а лезвия коньков исполняли какую-то задорную мелодию. Толкнулась посильней и, вся вытянувшись, заскользила в ласточке по дуге. Душа требовала выполнить дорожку и прыгнуть тулуп, но тут кто-то бесцеремонно прихлопнул ее по ягодице.
Девушка резко развернулась и бросила грозный взгляд на Карла – это была его шуточка. Он уверенно катил от нее спиной вперед, невозмутимо попыхивая сигариллой.
– Ах так! – Синти резко оттолкнулась зубчиками от гладкой ледяной поверхности и бросилась в погоню.
Легкая, как перышко, она будто летела над ледяной гладью, и живущее в ней озорное, упрямое существо ликовало.
Карл, забросив руки за спину, обманчиво неторопливо скользил от нее. Его толчки были нарочито редкими, но неожиданно мощными и чистыми. Синти сразу поняла, что имеет дело с профессионалом, однако попыталась выжать из себя максимум скорости. К концу почти километрового круга она пыхтела на пределе и была жестоко разочарована, когда на лице вновь развернувшегося к ней мужчины не заметила ни следа усталости.