Мужество повседневного труда... Неброское, нешумное. За него ведь тоже дают ордена. Это геройство, пусть и особого, небоевого толка: уйти не вспышкой подвига, но гореть десятилетиями, на жилах, через "не могу".
Впрочем, о подвигах и орденах Владлен Николаевич не думал - не до того было. Своя страна на руках. Надо работать.
А в этот поздний предпраздничный вечер "особой" группе было над чем потрудиться: появились успехи. Именно так, во множественном числе! Поэтому в кабинете у генерала сегодня царило приподнятое настроение.
Пили горячий крепкий чай с лимоном и хрустели вездесущими сушками. Потом порученец занес две больших блюда с бутербродами: прибыл белесый, в мелкие дырочки сыр, пахучая вареная колбаса и, половинками - необычно сочные котлеты.
- Мои, - с потаенной гордостью поведал капитан в ответ на молчаливо задранные брови шефа, - лося на майские завалили под Мгой, двухлетку. Жена ведро накрутила.
Потом он вышел, и разговор по делу возобновился.
- Наглец он, конечно, каких мало... - Блеер шумно хлебнул из стакана и пристукнул по столу кулаком: - Пойти на передачу прямо на Лубянке, под окнами Комитета... Редкостный наглец.
- Это неплохо, - Витольд покивал каким-то своим мыслям, - пониженное чувство опасности, бесшабашность... Такой вполне может и сам нарваться.
- Только ждать мы не можем, - хмыкнул генерал, потом разочарованно цыкнул и воскликнул: - И ведь второй раз ему при оперативной съемке повезло! Как знал, что пленки через неделю смоют.
- Может и знал, - пожал плечами Минцев, - я уже ничему не удивлюсь.
- Знал, не знал... - по привычке проворчал Блеер, шелестя документами.
Перед ним в папке лежала невысокая стопочка листов - результат работы десятков, если не сотен, людей. Никакой удачи, только методичный, хорошо организованный труд.
Письмо, добытое в Риме оперативником Маркуса Вольфа, породило в СССР целую лавину последствий, стоило лишь заподозрить по стилю изложения "Сенатора" в качестве возможного его отправителя. Все было "в масть": и характерная информационная насыщенность текста, и некоторые обороты, узнаваемые даже в переводе с итальянского, а также привычка автора к многоуровневому структурированию аргументации, в результате чего логика изложения достигала в своей убедительности почти математического уровня.
И морщился как от зубной боли Андропов, пытаясь найти способ донести до Брежнева новость поизысканнее, и перо его продавливало бумагу сильнее обычного, выводя на сопроводиловке пакета повелительное "Георгий, ищи СРОЧНО!!!".
Крутили от известной даты доставки послания в Рим: Джулио Грассини созвал срочное совещание кризисного штаба вечером шестого марта, значит, скорее всего, информация выпорхнула из СССР или утром того же дня, или, если взять с запасом, на день-два раньше. Рыли, конечно, по разным направлениям и с перестраховкой, но не заметить спешного утреннего вылета Палумбо из Москвы Комитет не мог.
Версия сразу стала приоритетной. Подняли данные стационарных постов наблюдения, записи телефонных разговоров, и довольно быстро восстановили достаточно немудренные его перемещения по городу в предшествующие дни.
Оставалось понять кто и где...
Искали подозрительных пассажиров из Ленинграда. Оперативники прошлись по билетным кассам и прошерстили корешки. Нудная механическая работа - одна из многих, которую надо было сделать.
Повезло? Да нет, "порядок бьет класс".
Просмотр списков позволил выявить странность: некий подросток Вася Крюков так хотел в тот же день вернуться в Ленинград, что запасся сразу несколькими билетами из Москвы. Собственно говоря, на него бы и так обратили внимание: летающие в одиночку подростки - редкость, но тут сомнений было мало:
- Он! - в радостном азарте хлопнул по списку Жора, - роем, парни, роем!
Зимний пожар в квартире Крюковых, "сгоревшее" свидетельство о рождении, по которому в марте взяли билет? Стопроцентное алиби у подростка на ту дату? Сосед по креслу в самолете уверенно не опознает на фото?
- Конечно, маловероятно, но надо, - сказал тогда Блеер, - отбейте молнии во все кассы и отделения транспортной милиции относительно действий при предъявлении свидетельства о рождении Василия Крюкова. Вдруг сглупит...
И вот следствие свело маршруты Палумбо и "Васи Крюкова": воскресенье, храм Людовига Французского - именно там они были в одно время в одном месте.