— Туфли на каблуке… Неужели было сложно подумать о том, что я сейчас и так ниже тебя ростом!
Как назло, на последней фразе опять даю петуха.
Тома промолчала, насупившись. Радостно почирикивая, мимо проскакивает стайка спешащих наверх девчонок. С интересом рассмотрели нас, некоторые продолжают нагло оборачиваться даже пройдя мимо, а затем все вместе неприятно захихикали, обсуждая. Краснею от стыда и распирающей меня злости.
— Тома! — громко шиплю я, — ну включи ты голову! Представь, как будет сейчас выглядеть наша пара!
— Пара? А с чего ты вдруг решил, что у нас будет пара? — с убийственной спокойностью спрашивает она и, обойдя опешившего меня, быстро зацокала по ступенькам.
Замираю, парализованный последними словами. Ситуация перевернулась настолько стремительно, что сознание не успевает за происходящим, и я лишь беспомощно провожаю удаляющуюся Тому взглядом, торопливо перебирая в уме варианты ответа и не находя ни одного спасительного.
Ушла. Прислушиваюсь к равномерному поцокиванию по кафельной плитке, вот она на площадке третьего этажа — и все, звучанье каблучков стало глуше, в коридорах — паркет, и, затем, совсем исчезает за дверью актового зала. Сверху, словно в насмешку, полилось, отражаясь от стен, «червону Руту не шукай вечорами». Бреду в тёмный конец коридора, встаю у окна и, обхватив себя руками, начинаю покачиваться с пятки на носок и обратно, пытаясь успокоиться. Контуженные мысли по пьяным траекториям отползают от эпицентра, поверх них, чавкая острыми копытами, носятся огненные зебры злости и обиды.
Шукать чи не шукать? Все, свободен, можно идти домой? Two beer or not two beer, that is a question… Чувствую себя обосранным оленем.
— Ты мне не снишься, я тебе тоже, и ничего мы сделать не можем, — начинаю в полголоса мрачно подпевать новой мелодии, выстукивая ритм подушечками пальцев по подоконнику. Хорошо, что меня парализовало. А мог бы и рвануть… Зажмуриваюсь, представив последствия. Вот… Что-то светлое в ситуации уже нашел. Давай мыслить позитивно. Ничего непоправимого, обычная размолвка. — Словно чужими стали друг другу, и между нами, и между нами белая вьюга…
Решаюсь и бреду, нетвердо переставляя ноги, на звук. На площадке второго этажа Тыблоко просветила, как рентгеном, взглядом и, не найдя ничего подозрительно похожего на выпирающую из-под одежды бутылку, пропустила наверх. Покрутившись на пятачке у входа в актовый зал, понимаю, что ещё не готов к встрече с прекрасным и направился в место не столь отдаленное, чтобы попить воды и привести в порядок расстроенные чувства.
В туалете кто-то умудрился выкрутить лампочку, и я озадаченно замер на пороге, вглядываясь в копошение неясных теней в темноте.
— Спокойно, ребята, это Дюха, — сказал кто-то негромко и скомандовал мне, — проходи, не торчи там на проходе.
Я закрыл дверь, сделал пару шагов внутрь и остановился, приглядываясь. В углу кучкуется несколько тёмных фигур, чуть дальше, у приоткрытого окна, кто-то быстрыми затяжками курит на улицу.
— Ха, пацаны, бухаем? — догадался я.
— Тихо ты, — сердито одёрнули меня. По голосу узнал Димона из десятого Б.
Зрение тем временем адаптировалось, и я могу разглядеть детали действа. В центре группы старшеклассников — Антоха Веселов. Комсорг школы, любимец учителей, спортсмен и кандидат на золотую медаль, согнувшись винтом, неумело вкручивает штопор, остальные тихо шипят советы.
— Тони, боюсь даже представить, как вы проносили бутылку в школу… — вырывается у меня. К счастью, моего юмора никто не понял.
— Где-где… Учись, молодой — пронесли заранее, в портфеле и спрятали в надежном месте.
— А надежное место — это…?
— Это вот тут, — Димон горделиво похлопывает по высоко висящему сливному бачку.
— Ловко, — оценил я, — и температура как раз нормальная получается…
Тут пробка не выдержала напора молодости, и группа поддержи негромко зашумела, выражая бурное одобрение достигнутым успехом.
— Стакан, — командует Антон.
— Здесь, — в центр группы просунулся граненый стакан.
Раздалось деликатное позвякивание и побулькивание.
— Давайте по кругу… Три раза по сорок грамм.
— Даже по сорок два…
— Пит, считай лучше — сорок один и шесть в периоде…
Димон взял на себя бремя лидерства, и в полутьму полетел звучный всхлип.
— Ох, и кислятина… Что это?
— Рислинг…
— Дай я… Ой, да…
— Кхе… сахарку бы добавить…
— Раствор холодный, долго бы растворялось…
— Заесть бы чем…
— Да, Сэм, надо было Фетяску брать…