А я стал орать им в ответ, чтоб готовили оружие и фонари.
Именно орать, а не просто говорить. Потому что увиденное мной свежее кладбище… нет, это не кладбище… там не было мирно похороненных людей. Это был мясной ряд для молодых «осьминогов» или шведский стол… целое гнездо… такое крупное я видел впервые… чертов кемпинг у дороги. Люди решили сделать перерыв во время постоянной гонкой за жизнь. Но монстры думали иначе. Они хотели жрать, размножаться и снова жрать.
Люди тысячи лет были охотниками, выслеживали добычу, загоняли ее. А теперь загоняют нас. Сказал бы что-нибудь ироничное, но сейчас надо было сосредоточить мысли на дороге. Спасительный рассвет был близок. Мы ехали прямо к светлеющему горизонту.
Справа и сзади слышались редкие выстрелы и пыхтение. Пару раз выстрелил даже профессор Зимовски. Окна пришлось открыть, зато судя по возгласам, Сара и Фредерик смогли подстрелись нескольких «осьминогов».
Но те не отставали, ловко прыгая и перебирая своими тентаклями по холодному асфальту. Снова несколько ударов по машине. Заднее стекло «Опеля» разбилось. Один прыткий «осьминог» даже успел залететь в багажник, за заднее сидение, но Зимовски быстро смог выстрелить в него и выбросить в окно.
Мы мчались вперед. Лучи солнца уже облизывали шоссе. Но осьминоги, видимо одурев от инстинкта поглощения, продолжали погоню. Некоторые мчались уже рядом с моим окном.
Но тут слева и справа от машины в метрах в трех стало что-то взрываться. Взрывы были мощные и явно внезапные для тварей – те сгруппировались за машиной.
А потом я увидел впереди военный кордон и пулеметы.
– Там военные!
– Шикарно! – ответил Мэд.
– Видимо, это были минометные выстрелы, – догадался профессор.
Но взрывы прекратились, видимо военные боялись задеть нас или свои укрепления. Поэтому «осьминоги» снова осмелели и повыскакивали с обеих сторон от «Опеля».
– Упорные твари! – сказал Мэд, светя фонарем ближайшему «осьминогу» в раскрытую пасть. Тот корчился урчал, но продолжал нестись рядом, не обращая внимания на куда более сильные ожоги от солнца.
Но тут в дело вступили пулеметы и автоматные очереди.
Мы подъезжали к военному укреплению.
А количество «осьминогов» редело на глазах.
Свет и пули.
А еще естественное желание выжить, вкрапленное в нашу сущность.
В этот раз повезло.
А дальше?..
Я не стал дальше вспоминать стихотворение, потому что военные открыли ворота.
VIII
Я остановил «Опель» у большой палатки.
Нас тут же окружил военный конвой, а люди к химзащите стали осматривать нас.
– Легче, легче! – ворчал Мэд.
Под дулом автоматов у нас взяли анализ крови.
– Они не заражены, – тихо произнес один военный в химзащите другому.
– Отлично. Больше выживших, больше ртов кормить, – ответил тот, а затем отдал приказ солдатам.
Нас сняли с прицелов.
– Кто вы? – спросил нас второй военный, сняв противогаз.
– Сначала вы представьтесь, пожалуйста, а затем и мы скажем свои имена, – вдруг дерзко ответил Зимовски.
Военный подошел к профессору, пристально взглянул на него. А потом медленно протянул руку.
– Полковник Рейнальд Кшиштог, начальник данной военной базы.
– В таком случае, я профессор истории Вернондского университета, Фредерик Зимовски. Это смелая девушка – Сара Джейн, риэлтор из Алвуда. Рядом с ней уважаемый военный журналист Альфред Дэнем и с ним его коллега, оператор, Мэдисон Крид.
Полковник кивнул.
– Что ж, я смотрю вас надо дополнительно осмотреть и «подлатать», – военный указал на руку профессора, – вы не будете против, если мы продолжим наш разговор после того, как вас осмотрит наш ученый-врач, а после вы позавтракаете.
– Неплохая идея, полковник Кшиштог, – ответил Зимовски, – благодарим вас за помощь.
– Пожалуйста, профессор. Юэн, проводите вновь прибывших гражданских в палатку доктора Лавуазье.
Стоявший рядом офицер указал нам путь.
Мы шли между палатками, боевыми машинами и различными жилыми боксами, все время слыша выстрелы. Видимо «осьминоги» решили штурмовать это укрепление.
– Не переживайте, – успокоил нас офицер Юэн, – там всего пара десятков тварей. Мы их быстро добьем.
– Как будто от этого легче, – снова проворчал Мэд.
– Не легче, но хотя бы спокойней – парировала Сара, как-то уж слишком отчаянно смотря по сторонам и вглядываясь в лица проходящих мимо солдат.
– Да, и, надеюсь, что стрекот автоматов и пулеметов скоро прекратится, а то голова уже разболелась, – начал Зимовски.