- Мне тридцать восемь, а я чувствую себя так, как будто мне девяносто, - жаловалась она, включая воду в ванной. - Я разговариваю сама с собой, и где-то в глубине своего сознания боюсь, что Тео действительно вела разговоры обо мне со своей умершей матушкой. Это верный признак безумия.
Когда ванна наполнилась, Джилл сняла одежду и бросила ее в корзину, все еще переживая, что становится похожей на бабушку Таннер, которая вечно бормотала что-то про себя и одевала свою собаку в нелепые наряды. Единственным отличием от нее на данный момент было то, что у Джилл не было собаки. Хотя она была уверена, что разговоры сама с собой подтверждали то, что с ней было не все в порядке.
- Квитанция № 1207 принадлежит желанию, эй, моего сердца, как бы не так! Ну, да, Шон такая горячая, но это не значит, что я именно то, что она хочет.
Джилл со стоном залезла в горячую воду и погрузилась в нее по подбородок. Она вспомнила тот день, когда Шон принесла часы для очередного ремонта. Она казалась более нервной, чем обычно, но Джилл рассудила, что суету Шон можно было списать на то, что она промокла, а снаружи было холодно. Она, наверное, страдала от переохлаждения, но у Джилл тогда появилось странное ощущение, что Шон чего-то хотела, что было никак не связано с ремонтом часов.
Она отхлебнула вина, и горячая вода облегчила боль в теле. Джилл позволила себе, по крайней мере, рассмотреть возможность того, что Шон действительно была заинтересована в ней. Каждый раз, когда она приходила со сломанным ожерельем, часами или браслетом, она задерживалась дольше, чем большинство клиентов, но, когда Джилл смотрела прямо на нее, Шон отворачивалась.
- У нее красивые глаза, - это заявление эхом отозвалось от стен ванной комнаты.
Они напоминали Джилл ее мартовский камень по зодиаку, бледно-голубой, с небольшим намеком на зеленый. Она склонила голову на край ванны и посмотрела в потолок, вспоминая о заднице Шон в тех обтягивающих спортивных штанах, и насколько замечательно это было. И ее бедра. Ткань плотно облегала ее ноги и отчетливо обрисовывала мышцы. Шон была великолепным сочетанием женственности и силы, и Джилл с сожалением задавалась вопросом - почему кто-то настолько замечательный будет заинтересован в ней.
*******
- Я уверенная в себе женщина, - сказала Шон несколько раз, глядя на себя в зеркало. - Даже когда волосы у меня стоят дыбом.
Она промыла голову с жидкостью для мытья посуды, что удалило часть упругости с волос, но часть их все равно поднималась вверх по обе стороны ее головы, делая похожими на пару собачьих ушей. Шон спрашивала себя, не это ли и было истинной стоимостью заклинания Тео. Чтобы что-то получить, надо отдать что-то еще, кроме пятидесяти баксов.
Она позвонила Тео и спросила, что за порошок она насыпала на ее голову, но Тео ответила: - Дура, я не раскрываю ингредиенты своих самых сильнодействующих зелий.
Но она предположила Шон использовать для своих волос средство для мытья посуды или оливковое масло. Шон вздохнула, взяла бутылку с маслом и начала втирать его в кожу головы. После того как ее грива стала скользкой, она завернула ее в полотенце и побрела на кухню, обнаружив необъяснимую тягу к салату.
- Завтра я позвоню Джилл и приглашу ее на свидание. Если она скажет “нет”… я спокойно умру.
Шон покачала головой, открыла холодильник и собрала продукты для салата. Нет, она не будет валяться, получив отказ, она придумает другой план, а потом еще один - до тех пор, пока Джилл не будет принадлежать ей. В конце концов, она была уверенной в себе женщиной. После всего этого Шон начала сомневаться в своей вменяемости.
Она уже отвергла приглашение на свидание от полдюжины женщин, но одна из них оказалась очень решительной и отказалась сдаваться. Упорная преследовательница присылала ей цветы в офис и в ее дом. Она оставляла записки на лобовом стекле автомобиля Шон и рабочего грузовика. Она звонила так часто, что ей пришлось заблокировать ее номер. Шон стала параноиком и чувствовала, что за ней следят везде, куда она выходила. Это внимание не принесло ей ничего хорошего, а только расшатало нервы. Она не хотела заставлять Джилл почувствовать такое же, не хотела опускаться до поведения сталкера. Вдруг Шон перестала чувствовать себя столь же уверенно.
Замечание Веры тоже не давало ей покоя. Шон придумала в своих мыслях идеальную женщину, а Джилл просто оказалась похожей на выдуманную любовницу, с которой она провела так много времени. В реальности Джилл наверняка не была Мисс Совершенством, и Шон знала, что таким образом она готовила себя к разочарованию, цепляясь, однако, за надежду, что Джилл действительно соответствовала всему тому, что она хотела получить. Ей все-таки придется выяснить это.
Глава 4.
После очередной бессонной ночи Джилл спустилась в магазин и поработала над несколькими новыми украшениями. Она начала рисовать то, что видела в своих мыслях - кулон, на котором флорентийская лилия завернута в ленту с нотами. Но, когда она попыталась перенести свое воображение на бумагу, получилось нечто, больше похожее на куриную ногу Тео. Джилл зарычала, отбросив в сторону первый эскиз, и начала рисовать снова, но в каждой попытке у нее получались ноги, ноги, ноги.
- Черт возьми, Тео!
Джилл нарисовала сердце, но и оно оказалось больше похоже на ногу. Она нарисовала речное судно, но его выхлопная труба показалась ей ногой. Джилл судорожно начала работу над крошечной версией собора, когда вошла Рене.
- Доброе утро, сегодня канун кануна Рождества, - радостно объявила Рене и начала напевать Джингл Белс.
- Прекрати это! - рявкнула Джилл.
- Тебе нужен кофе, - ответила ей Рене, кивнув головой.
- Мне нужно спать, и мне нужен… - Джилл покачала головой и пробежалась обеими руками сквозь волосы. Рене встала рядом и посмотрела на эскизы.
- О! Ты собираешься изготовить куриную ногу, как мило!
Лицо Джилл искривилось в уродливую гримасу.
- Это не мило.
- Нет, это так, - сказала Рене, ободряюще похлопывая Джилл по плечу. - Ты всегда слишком критична к своей работе. Я вижу Тео во всем соборе. Вот ее лицо в тени. Там, на одном из шпилей, ее куриная нога, а на циферблате ее маленький тюрбан.
Джилл в ужасе посмотрела на часы, время было 12:07. Она соскочила с табурета и сделала несколько шагов назад.
- Она что-то сделала со мной! - Джилл не заморачивалась надеванием пальто, а сразу направилась прямо к входной двери.
У Тео уже была клиентка. Женщина нервно заламывала руки, держась за кучу вещей, лежащих возле кассы, и слушала инструктаж Тео. Джилл грубо оттолкнула женщину и сунула палец в лицо Тео.
- Нам нужно поговорить и прямо сейчас!
- Тебе придется подождать своей очереди, дура, - спокойно ответила ей Тео.
- Ты со своей теткой не стояла в очереди. Как там ее зовут? Мари, так ведь? - Джилл прошлась по магазину, подняв взгляд к потолку. - Ах Мари, мне нужно одолжение. Выходи.
Тео наступила ей на ногу.
- Не смей называть это имя, уродка!
Совершенно не смущаясь, Джилл продолжала: - Я хотела бы встретиться с вами, Мари. Я тоже ненавижу Тео.
Тео побросала все вещи, которые оплатила ее клиентка, в сумку.
- Это за счет заведения. С Рождеством, а теперь спасайся отсюда бегством!
- Подождите, - сказала женщина. - Я должна высыпать это зелье на своего мужа или мне заставить его это выпить? Как долго мне придется ждать, чтобы он стал ко мне добрее?
- Насыпать ему в еду! Теперь проваливай отсюда, эта белая дура в углу вызывает демона!
Глаза клиентки расширились от ужаса, она схватила сумку и бросилась к двери.
- У меня уже есть дома один, мне не нужен другой!
Тео вытащила куриную ногу из-под платья и принялась размахивать ей вокруг.