Ввязаться в войну, а ради чего?
Из-за мятежника?
Тое-Сан-Тье не мог понять поражение Тай-Дже-Со.
Почему он поверил Су-Тхе-Во?
Зачем такие смятения.
Столько смертей.
Такая цена желать власть?
Поле битвы соединило Квон-Кхим-Го и Чхе-Тху-То.
«Дайте коня», – громко скомандовал предводитель всей конницы.
Но Квон-Кхим-Го только взял вожжи.
Неужели твоя конница намеривала ударить нам в тыл?
Чхе-Тху-То грустно и виновато опустил голову.
Ты видел и предугадывал каждый здесь шаг.
Ты в истину лучший полководец.
Такая цена Су-Тхе-Во.
Кто он, кто, если способен на такое?
Здесь военачальники медленно разошлись.
Такая она, эта доля.
Одно вытесняет другое, сразу-то не понять.
Вот такая она, блудливая лиса.
Здесь три раза бежала по полю сатана.
Шесть раз обошли страж и дозорные.
В одно мгновение живые озвучили молитвы «павшим».
Мёртвые и живые.
А всего за несколько часов.
Скорбь и слёзы впитала эта земля.
За что?
Видимо, не нашлось больше слов высказаться по-другому.
Здесь смекалка Тое-Сан-Тье предусматривала всё.
Сам главнокомандующий король смог довериться только Сато-Сан-Дже и Квон-Кхим-Го!
Такая великая честь: вывести армию и славить, оказалось избранным!
Тое-Сан-Тье не верил в предательство.
Высокое доверие оказал Чхе-Тху-То.
Он, оказывается, простить себе такое заблуждение не мог.
Небось, Квон-Кхим-Го видел его последний раз.
Долго искал его король.
«Чхе-Тху-То мёртв, он, видимо, убил самого себя», – так доложил молодой солдат.
За что такая расплата?
Долго Тое-Сан-Тье смотрел парню в глаза.
Скоро стал правильно понимать, что к чему.
Зачем?
Чхе-Тху-То оказал мне и всему народу Когё-ре большую честь.
Медленно он перевёл взгляд на горизонт.
Отец Ока-Йо, ты славил непобедимую армию.
Тебе отдана почесть славных времён.
Я, твой сын Тое-Сан-Тье, здесь корень твой, правление моё! Здесь не выбирают.
Закон и честь на моей стороне.
А он видел – у Квон-Кхим-Го оставалось большое преимущество.
Неспроста его стали любить волей преданные солдаты.
Все говорят, он непобедим.
Сокрушает ударом кулака камень.
Говорят, одолел больше «тысячи» вражеских солдат.
Сражаясь на поле брани, не отступил.
Благородный воин.
Как сделалось легко на душе, такие слова повсюду говорили солдаты.
Так захотелось его видеть.
Громкий топот копыт будто стеной стелил пыль.
Великий воин стоял посреди поля среди мёртвых и живых.
Как взволнованно билось его сердце.
Билась непримиримость «прежнего» Хой-Ге.
Нагнеталось волнение, кто-то убирал и уносил убитые тела.
Сколько разного оружия.
А сколько стрел.
Земля, пропитанная кровью.
Сколько надо сил переубедить себя выжить и победить на войне?
Какая стойкость у простого смертного солдата.
«Задетым» рукой о плечо, Квон-Кхим-Го поднял голову.
«Приветствую тебя», – громко сказал Тое-Сан-Тье.
Король приблизился ещё ближе.
Он встал плотно в лицо.
Спасибо.
Что скрывалось в душе у Квон-Кхим-Го, не узнает никто.
Говорили, человек на белом коне вошёл в ворота победителем.
Пусть останется строка о доблести и чести.
Славная забытая история о доблести всего Корейского народа.
Веди непобедимую армию Когё-ре дорогой славы.
Вот оно, чудо – пошёл мелкий моросящий дождь.
Как сразу переменилась погода.
Скажем, небо показало слезу.
Неужели мятежник Су-Тхе-Во сбежал?
Только видели его не многие.
Говорят, его убили солдаты Тай-Дже-Со?
Не был он честолюбив, не имел приличия.
Есть одна важная причина – его предали.
Что мог он обещать?
Здесь ясно стало другое: или они его боялись, ибо желали свергнуть Ока-Йо?
Что было в стенах большого дворца, непосвящённому не понять.
Король Тое-Сан-Тье огласил победу.
Он сдержал «обещанное».
Могучее войско торжествовало как никогда.
Впредь был установлен новый порядок и закон.
Говорю честно, буду жить для людей!
Эту клятву, как мог, нёс в себе Тое-Сан-Тье.
Такие слова понял, взял, положив руку на сердце, Квон-Кхим-Го.
Клянусь быть преданным и верным своему народу.
Что говорить он знал.
Я нужен здесь.
Прежде за ним стояла вся армия Когё-ре.
Взгляд его был грозным, холодным, сразу неприступным.
Быть того не должно, ведь уходил от причин.
Когда-то Хой-Ге боялся вооружённых солдат.
Принуждало позаботиться о родных.
Росли «близкие», маленький брат и сестра, двух и шести лет.
Хой-Ге – звали его так отец и мать.
Никто из семьи не уходил в солдаты.
Знак или талисман остался от деда.