В медицинском крыле по случаю ночи находились только дежурные врач и медсестра Кристиано и Виолетта, и должен был подойти Бруно. Октавио осторожно положил Франческу на диван в кабинете.
— Сейчас придёт Бруно и вылечит тебя, — подмигнул он Франческе.
— Всё пройдёт, ничего не нужно делать, — шептала Франческа. — Всегда всё само проходит, я здорова. Госпожа де Шатийон, со мной всё в порядке, я завтра приду на работу.
— А это уже как Бруно скажет, — ответила Элоиза.
Бруно пришёл, хмуро глянул на собравшуюся компанию.
— Доброго всем вечера. О как, гости из аналитического отдела на ночь глядя. Причём некоторых гостей я пока знаю исключительно по слухам. Здравствуйте, сударыня, — кивнул он Франческе. — Сами расскажете, что с вами, или они это сделают? — тем временем Бруно щупал лоб, смотрел зрачки, измерял давление, считал пульс.
— Её вчера побил её парень, — сообщила Кьяра. — И прилично побил. У неё, наверное, голова стряхнута, её всё время тошнит и один раз даже рвало, когда обратно ехали.
— Что? — подскочил Октавио. — Это тот задохлик виноват? Так его правильно грохнули!
— Её парня убили? Надеюсь, не вы? — поинтересовалась Элоиза.
Ну Франческа, ну тихоня!
— Нет, не понадобилось, — ответил Октавио. — Кто-то до нас успел.
Но по его виду было понятно, что он сам не прочь убить того парня ещё разок.
— Рентген и томографию, — кивнул Бруно Виолетте.
Виолетта и Кристиано помогли Франческе встать на ноги и увели её. Но через пару минут растерянная Виолетта выглянула в приёмную и сказала:
— Госпожа де Шатийон, вы ведь ей начальница, ну скажите, пусть она не сопротивляется! Она ж ничего сделать не даёт!
Элоиза взглянула на Кьяру, и обе они отправились в недра владений Бруно. Элоизе не раз случалось бывать в диагностическом отделении, там не было ничего страшного или странного, и она не понимала, что не так с Франческой.
— Элоиза, убедите вашу сотрудницу снять пирсинг, хорошо? — попросил Бруно.
Ах да, пирсинг. Элоиза вздохнула и подошла к полулежащей Франческе.
— Госпожа Виньоле… Франческа. Вам нужно сделать томографию, для этого нужно снять весь металл, что на вас сейчас есть.
— Нет, ничего не нужно. Завтра всё будет в порядке, — прошептала Франческа.
— Так, ясно. Франческа, прошу прощения, но сейчас ни Бруно, ни я не готовы принять к сведению ваше мнение. Вам остаётся только подчиниться, — она положила голову на холодный лоб сотрудницы, сосредоточилась и обездвижила её. — Кьяра, помогай. Найди что-нибудь, куда это всё сложить.
Кьяра добыла какую-то лабораторную стеклянную чашку, и Элоиза стала складывать туда свою добычу.
— Ничего себе, они как сами вам в руки выскакивают! — восхитилась Кьяра.
Так и есть, конечно, но зачем Кьяре об этом знать? Уши, оба, много, бровь, нос, верхняя губа. На языке, слава господу, ничего нет. Зато… Элоиза прикрыла глаза и сосредоточилась. Оба соска, пупок и, гм… ладно, её всё равно раздевать.
— Кьяра, сходи ко мне в гардеробную, там у зеркала должна стоять деревянная шкатулка, пустая. Принеси её, сложим всё это богатство, — она достала из кармана ключ и положила его Кьяре в руку.
— Сделали? Отлично, сначала кладём её вот сюда, — Бруно кивнул на стол под рентгеновским аппаратом.
Элоиза вышла из диагностики в приёмную и увидела на диване Себастьена.
— Наконец-то, — он поднялся, подошёл к ней и обнял. — Что с девушкой?
— Сотрясение мозга, несколько ссадин и два сломанных ребра. Она пока останется здесь, под присмотром врачей. Наверное, это хорошо. Вы не знаете, сколько времени?
— Знаю. Половина второго. У вас нет часов? — удивился он.
— Они в сумке, я забыла их надеть после тренировки. А где сумка? — спросила она вероятнее всего у себя самой. — Кажется, осталась в вашей машине. И телефон там же.
— Ваша сумка у меня в гостиной. Вы уже можете покинуть эти стены? Вы не передумали? — он был абсолютно спокоен, и только в глазах было что-то… она не взялась читать, что именно.
— Нет, я не передумала, — улыбнулась она, и легко коснулась кончиками пальцев его щеки.
Дверь отворилась, и на пороге появился брат Франциск. Он увидел их, зажмурился, и хотел было шагнуть обратно, но Элоиза, как ни в чём не бывало, опустила руки и повернулась к секретарю.
— Брат Франциск, добрый вечер. Заходите. Вы ведь хотели узнать о Франческе, так?
— Да, госпожа де Шатийон. Монсеньор. Добрый вечер. Мне сказали, что с ней плохо. Что случилось?
— Я надеюсь, что всё самое плохое уже произошло. Да, она не в самом лучшем виде, и пока побудет здесь. Вы можете пройти и убедиться, что её состояние стабильно. Ну и помолитесь за неё, конечно.