— Да чем она могла вам навредить? — возмутился шесс лекарь, со стоном наклоняясь, чтобы подобрать выпавшие во время его падения вещи из саквояжа. — Там все компоненты абсолютно безвредны.
— Кроме этого вашего… — Кьяря наморщила нос в попытке вспомнить, как именно маг называл то самое растение, для изучения которого ему требовались дополнительные средства.
— Но вам же стало лучше, — возразил шесс Лиам. — А через два дня и следа от простуды не останется. Это я вам могу обещать со всей уверенностью.
— Ну уж нет, — непререкаемым тоном отозвалась Кьяра. — Больше я от вас никаких микстур не приму, так и знайте. Мне еще собственная жизнь дорога.
Шесс тут же принялся убеждать ее в том, как сильно она заблуждается, что препарат, добытый из листьев растения с непроизносимым названием, на самом деле едва ли не лекарство от всех болезней и пойдет только на пользу. Но Кьяра осталась непреклонной. Больше никаких лекарств с неизученными свойствами! Больше никаких экспериментальных образцов!
В тот вечер они проговорили допоздна. Маг все пытался убедить молодую графиню, как сильно она заблуждается, Кьяра твердила, что не спешит расстаться с жизнью, а если вдруг у нее и появится такое желание, то способ для этого она выберет иной, менее непредсказуемый.
Шесс Лиам заглядывал к своей пациентке на протяжении всех дней ее болезни, не теряя надежды уговорить помочь в его исследованиях и посодействовать перед суровым графом ШиДорваном о дополнительном выделении денег на оплату поставки очередной партии травы с далеких островов.
Так они и подружились. Если, конечно, это странные отношения можно было назвать дружбой. Маг-лекарь был полностью погружен в свои исследования, он мало интересовался происходящим вокруг него, если это не являлось следствием или предпосылками для какого-нибудь научного эксперимента. Кьяра не сомневалась, что иной раз он забывает поесть или умыться, когда занят своими непонятными и, как выяснилось, опасными, для жизни и имущества экспериментами.
А Кьяра просто не привыкла доверять людям. Она еще с детства уяснила одну вещь: если не хочешь быть преданной — не поверяй свои тайны никому, кроме самой себя. Люди лгут. И всегда стараются ударить побольней. Не желаешь получить удар в спину — не заводи друзей и не приближай к себе никого. Тогда и предавать будет некому.
Глава 15
Грустно улыбнувшись стремящемуся к горизонту солнцу, молодая графиня отошла от окна и позвала служанок. Пора было готовиться к званому ужину.
Стараниями Морин у Кьяры больше не было недостатка в одежде. Появившись во дворце наместника на следующее утро после прибытия графа с молодой женой, первым делом новая статс-дама графини пригласила портниху. Что-то они приобрели уже готовым, что-то было пошито в рекордные сроки, что-то все еще шилось, но Кьяра все равно ощущала острую нехватку самых необходимых вещей. Молодая графиня задавалась вопросом, почему так происходит? Вот она всю свою жизнь пользовалась такими вещами, как шпильки или щетка для волос, но никогда не придавала этому особого значения, а стоило лишиться таких, на первый взгляд, неважных вещей, как жизнь сразу становилась как-то мрачнее.
Кристиан не ограничивал ее в средствах. Она могла заказывать и покупать все, что только пожелает, не оглядываясь на цену, но…
Кьяра отчаянно скучала по своим вещам. Ей казалось, что ее обделили.
И никак не могла привыкнуть к тому, что у новой щетки для волос жесткая щетина, хотя все вокруг утверждали, что наоборот, мягче пуха. Ей не нравились духи, а от запаха мыла начинала болеть голова.
И все раздражало.
Все было чужое. Не ее.
Ужин протекал спокойно. Весело даже.
Кьяре по крайней мере так казалось.
Гостей Морин пригласила не много. Около дюжины.
Шесс Лорне и шесс Лиам — по просьбе Кьяры. Шаасс Альвано — верховный жрец Пограничья — куда ж без него. Градоправитель Дорвана с супругой и дочерью. Дочка постоянно краснела, строила глазки всем присутствующим мужчинам, но молчала. Дура дурой. Кьяра таких не любила. Слишком правильные снаружи и прогнившие внутри. Завистливые. Мелочные. Наивные до предела. И в этой своей наивности не замечающие ничего вокруг, кроме собственных желаний.
Были несколько благородных шииссов для компании. Никого особо важного или знатного — просто приятные молодые люди, завсегдатаи балов и любители светских развлечений. Лоботрясы. Прожигатели жизни.
И все они были…