Герцог АшНавар еще немного походил по ковру, повздыхал, потом уселся на свое кресло и кивнул подчиненному.
— Докладывайте. Кто, зачем, по чьему приказу?
— Неизвестно, Ваше Высочество, — вздохнул шесс дознаватель. — Нападавший умер.
— Как у вас все легко получается, — ухмыльнулся герцог. — Вот так просто взял и умер.
— Не просто. Маг, обследовавший его тело, установил, что мужчина был отравлен за несколько часов до того момента, как проник в камеру и напал на заключенную там девицу ШиДаро. Яд редкий и очень дорогой. Кому попало достать его не под силу. Тут надо не только деньги, но и связи иметь.
— Мог ошибиться?
— Мог, — кивнул дознаватель, — но, думаю, что не в данном случае. Спланировано все было четко, по минутам расписано, но вмешался случай. В соседней камере с одним из заключенных случился случай падучей болезни, и там… шумно было, стражники бегали, лекаря вызывали, вот наш злоумышленник и припозднился. Да еще и сама девица ШиДаро сопротивление оказала, кричать стала, время тянула.
— А отравили его, значит еще до этого? — уточнил герцог, потирая подбородок.
— Так точно, Ваше Высочество. Только с дозой не рассчитали. Раньше подействовало, да задержка эта еще. Вот и получилось все так, как получилось.
— Опознали?
— А как же, — кивнул дознаватель. — Опознали. Слуга герцога АшРидсана. Личный. Правда, камердинер Его Светлости утверждает, что бывший слуга. Вроде как рассчитали его пару дней назад, за кражу. Но шума не поднимали.
— Хм… — Ирван еще раз потер подбородок и сделал дознавателю знак удалиться, но стоило тому взяться за ручку двери, как
герцог произнес: — девицу ШиДаро ко мне приведите. И поаккуратнее там. Кому-то она очень сильно помешала, раз ее даже в тюремной камере достать решили.
Когда за дознавателем закрылась дверь, Ирван громко выругался и, поднявшись на ноги, приблизился к шкафчику в углу кабинета. Достал оттуда бутылку вина и бокал, налил, выпил залпом, постоял немного, подумал, затем прихватив бутылку и бокал, вернулся в кресло. То, что на бывшую фрейлину натравили слугу его тестя, было плохо, но объяснимо.
— Аделина? — вслух спросил Ирван.
Ему ожидаемо никто не ответил.
— Или есть еще что-то, чего я не знаю?
И снова тишина в ответ.
Это нападение разрушило такую стройную версию о том, что за тем зельем стоит лишь только его жена и ничего больше.
Если сам герцог подсуетился, чтобы убрать лишнего свидетеля, то вырисовывается совсем непростая ситуация. И дело здесь уже не в кознях обиженной женщины, а в самой что ни на есть государственной измене. Только вот фрейлина уже недоступна.
Несколько часов назад, Инваро Второй сообщил графу-наместнику Пограничья имя его будущей супруги и заменить эту девицу на еще какую-нибудь не представлялось возможным. Все ж таки граф ШиДорван это непросто придворный, который за ради должности или призрачного благоволения к его особе со стороны королевской фамилии готов повести под венец кого угодно: хоть фрейлину, хоть бывшую фаворитку. С наместником Пограничья приходилось считаться.
Кристиан ШиДорван едва сдержался, чтобы не хлопнуть дверью изо всех сил, не выместить на ни в чем не повинном куске дерева всю злость, что накопилась в душе. Но в приемной Его Величества хлопать дверью было не принято. Как и возмущаться, и испытывать злость, и… много чего еще. Пришлось сжать зубы и просто уйти. Еще и улыбаться при этом. И благодарить Его Величество за оказанную честь.
Кристиан сжал кулаки. Хотелась разбить королю лицо. Сильно. В кровь. Но нельзя. Нельзя показывать свою слабость, нельзя
роптать, нельзя… нельзя…нельзя…
Граф ШиДорван коротко выдохнул и стремительным шагом направился прочь из приемной Его Королевского Величества Индаро Второго. Все его планы рухнули в одночасье лишь только потому, что самодержцу (или самодуру?) захотелось пристроить на тепленькое местечко подальше от двора одну из своих любовниц.
— Ш-шарх! — вполголоса ругнулся граф, не замечая, как от него шарахнулся кто-то из проходивших мимо слуг.
Он стремительно направлялся к выделенным покоям, не обращая внимания ни на приветственные кивки немногочисленных знакомых, ни на любопытные взгляды придворных, попадающихся на пути. Со стороны, казалось, что граф напоминает огромный фрегат, следующий заданным курсом и ничто неспособно заставить его свернуть в сторону. Он сомнет, раздавит, уничтожит любого, кто посмеет встать на его пути. Но придворные — народ опытный. Они годами оттачивают в себе умение за версту чувствовать настроение окружающих и потому сейчас ловко отскакивали с курса, взятого графом ШиДорваном, чтобы не приведи боги, не оказаться у него под килем.