Туатлин остановился. Я приподнялась. Огляделась. Мы стояли в большой бухте, передо мной сиял Суэк, а недалеко – упавшим лепестком – освещенный корабль короля. До берега было совсем близко. Я погладила туатлина, спросила:
– Ты подождешь? Пожалуйста! Не бросай нас.
Конечно, он не ответил, но что мне было делать? Я поплыла на остров, разбудила Айшу, Баче и всех остальных. Мы дождались утра, а потом расселись по лодкам и поплыли к берегу. Обряд начинается в полдень. Мы успеем.
Мы шли через пустой город, одиннадцать девочек, восемь мальчиков, двадцать девять женщин, четверо мужчин. И я с Ньюке-Чоль. Самые младшие шагали в центре. Просто на всякий случай. Мы шли, и те, кто провел свое детство в Суэке, плакали, узнавая родные улицы. Но у меня не было слез. Ньюке-Чоль я держала за руку, не желая выпускать ее из виду ни на миг. Чем ближе к площади Будущих королей мы подходили, тем громче становился гомон голосов. Скоро начнутся наставления и все стихнет, только голос Мастера будет звучать в тишине. Мы подошли к толпе. Вот он – народ Суэка. Стоит и ждет, когда его король примет жертву в угоду Семипряху. Просто потому, что одна старуха так сказала. И все ей поверили. Я взяла Ньюке-Чоль на руки, похлопала по спине какого-то парня и велела, когда он обернулся:
– Пропустите нас.
Он хотел было сказать все, что думает обо мне и мне подобных, но вдруг отошел с дороги. И все остальные тоже стали расступаться. Мастер закончил читать наставления как раз в тот момент, когда я с Ньюке-Чоль на руках, а за мной все остальные жители острова опустошенных вступили на площадь. И в ту же минуту на нее вышла новая сила короля.
Суэла. Я сразу узнала ее тонкий нежный профиль и темную грусть в глазах, боль, которой она ни с кем не хотела делиться. Вот кого выбрал король в этот раз. И он ее не получит. Даже если мне придется умереть.
Звенела тишина. Суэла сделала два робких шага, увидела меня и остановилась. А потом меня увидела дьензвур Садов, что шла рядом с ней. И Асас. У Асас побелели губы. Я отвернулась от нее. Я вглядывалась в толпу, окружавшую площадь Будущих королей плотным живым кольцом. Во всех этих людей, среди которых я выросла. Ремесленников, их жен, их детей. Не было семьи в Суэке, которую не затронул бы обряд. У каждого был кто-то, кто сгинул в храме Семипряха: сестры, дочери, племянницы, возлюбленные, соседки… И веками, веками они мирились с этим, не смея перечить королю, Семипряху, своему страху и спокойствию. Неужели они промолчат и сейчас? Вот мы, стоим перед вами! Мы здесь, мы пришли посмотреть вам в глаза! Я наткнулась взглядом на отца Данаты. Он сжимал плечо тети Йены. Я услышала нарастающий гул, будто в океане зарождалась волна. А потом кто-то крикнул с другой стороны площади:
– Айша!
Из толпы вышла и пошла к нам старуха, и Айша за моей спиной заплакала, стала пробиваться ей навстречу. Я дала ей пройти. Мы стояли и смотрели, как она бежит навстречу своей матери, как крепнет рокот шепота в толпе. Ньюке-Чоль засмеялась. Я смотрела на короля и королеву. Она что-то говорила ему, гневно и яростно, как мне показалось, а может быть, мне этого просто хотелось, а потом развернулась и ушла, потянув за руку принцессу и младшего принца. Принцесса успела помахать рукой – мне. Король тоже посмотрел на меня. Долго и вымученно. Он уже не казался молодым и красивым. Он устал. А еще – боялся. Он жил, как жили до него его отцы и деды, и не решался ничего менять, даже если понимал: все, что происходит, – неправильно. Я вспомнила ту страшную ночь на острове. Какая ты дура, Кьяра! Все еще надеешься, что он может быть хорошим, раз в ваших жилах течет одна кровь? Король махнул Мастеру рукой и пошел следом за королевой.
Двадцать девять женщин, которых больше никто не посмеет назвать опустошенными, бродили в толпе и искали тех, кого смогут обнять. Я поцеловала Ньюке-Чоль в макушку. Суэла закрыла лицо руками. Дьензвур Садов смотрела на меня в ужасе. Мальчишки с острова разбежались по площади, исследуя новый мир.
А храм Семипряха вдруг вспыхнул огнем, будто старая Пряха не удержала свою прялку с огненной нитью.
Эпилог
Мия и Си сидели на крыльце и смотрели на море. Ньюке-Чоль с Кьярой собирали на берегу ракушки. Как раз сегодня они приехали в гости, и Кьяра рассказала о последнем обряде в Суэке. Как все опустошенные и их дети пришли на площадь Будущих королей, как многие узнали своих близких, как ход обряда был нарушен, а королевская семья покинула площадь, не отдав никаких приказов стражам. В Суэке царила неразбериха. Ремесленники потребовали вскрыть склады дьенов, а стражи не знали, чьих приказов слушаться: Мастера, своего дьензвура, ищущих? Кьяра и другие островитяне вернулись на остров и уплыли. Кто-то из горожан остался в Суэке, кто-то ушел с ними. Суэла, например, и ее младший брат, который учился в дьене стражей. Кьяра отпустила туатлина, и остров дрейфовал теперь сам по себе, повинуясь течению Кругового пролива.