– Дорогие наши гости! Мы рады представить вам тех, кого вы так долго ждали! Прямо сейчас вы увидите зрелищную игру хоккеистов, которых можно назвать настоящим открытием в спорте! Встречайте: «Молнии» и их капитан Лэйн Кеннет.
Ева развернулась к парню.
– Мне нужно идти, Вань, а то Ким с Богданом заждались. Да и сейчас не лучшее время для разговора, слишком шумно…
– И ты даже не ответишь?
– Запиши мой номер.
Ваня поспешно достал телефон, а Ева начала диктовать цифры.
– Мы можем здесь встретиться еще раз в последний день ярмарки и… попрощаться.
После этих слов Ваня напрягся. Он неуверенно кивнул и проводил Еву взглядом.
«Может, ты и готова со мной попрощаться, но я на это точно не подписывался».
Моя жизнь идет ко дну.
Кажется, пора менять маршрут.
Цитрусовая принцесса
Темнело. Сумерки опускались на вечерний Кельн. Неприметные фонари наряду с мигающими гирляндами освещали улицы. Земля сотрясалась от громких туристов и шумных танцев. Весь город зажигался от бешеной энергетики людей.
Ярмарка в честь Рождества подарила жителям города и посетителям настоящий праздник. Попасть сюда означало получить искренние, неподдельные эмоции, ведь каждый мог найти свое счастье. Кто-то видел его в общении с близкими, кто-то – в неожиданных встречах, ярких мероприятиях, глазурном прянике, а кто-то – во всем вместе.
Миниатюрная девушка со сверкающим взглядом и каштановыми волосами, облаченная в оранжевый пуховик и пушистую белую шапку, выискивала в толпе своего молодого человека. От мороза ее щеки заалели. В ней было что-то особенное: то ли живость в глазах, то ли некая уверенность. Она покачивалась в такт музыке, наслаждаясь собой, моментом и целым миром.
– Это она! – слышался шепот недалеко стоящей пары. – Джитта Эвердин, девушка Лэйна Кеннета!
Джи, услышав эти слова, легко улыбнулась и продолжила танцевать на площади за катком, пытаясь согреться. Вспоминались моменты неуверенности, когда она была до такой степени зажата, что не позволяла себе проявлять лишних эмоций.
Прошло четыре года с их встречи с Лэйном. Целых четыре года с тех пор, как они нашли друг друга. За это время действительно весь мир перевернулся с ног на голову.
– Моя цитрусовая принцесса, – он тихим шепотом довел Джи до дрожи, опалив теплым дыханием замерзшую кожу.
Джи хватило секунды, чтобы мороз вдруг перестал жечь щеки, и вместо него загорелся румянец. Она обернулась: Лэйн стоял на расстоянии вытянутой руки. Сердце забилось с удвоенной силой – его присутствие влияло на нее. Джи слегка смутилась и почувствовала невесомый трепет внутри.
Нетрудно было заметить, как Лэйн возмужал. Он изменился. Внутренний стержень стал еще прочнее. Лэйн теперь с легкостью принимал решения и шел наперекор трудностям. Кеннет мудро оценивал ситуации и находил выход из любого тупика – порой делал невозможное. А самое главное изменение произошло в сердце: он научился любить. Любить до беспамятства. Так сильно, что мир исчезал, когда Джи его целовала. Лэйн мог отдать все за ее смех.
– Волнуешься? – Джи взяла его руки в свои и потерла, пытаясь согреть.
Лэйн стоял перед ней в хоккейной экипировке. Он сжал ладони Джи в ответ, а потом отвел на мгновение взгляд и таинственно выдохнул. Казалось, он что-то задумал.
– Ты рядом, – сказал Лэйн, – большего и не надо.
Джи тихо захихикала.
– Но ты же знаешь, что я все еще обижаюсь?
– На что? – Лэйн потер переносицу и вдруг мило нахмурился.
– «Звездные войны» все-таки в моде. Я увидела тут в ларьке их мерч.
Не верилось, что четыре года назад в лагере в Торки Лэйн говорил все в точности наоборот: «“Звездные войны” нынче не в моде». Фраза, с которой началась их история.
– После выступления сходим и купим парочку свитшотов, – сквозь смех выдал Лэйн.
– Купим и будем по дому ходить.
– Только в них? – Кеннет игриво подмигнул Джи. – Если да, я согласен.
– Дурак! – Джи шутливо оттолкнула его, засмущавшись.
Лэйн притянул девушку к себе.
– Скажи мне что-нибудь перед выходом, пожалуйста. Может, твое коронное?
Джи сыграла бровями и, закусив нижнюю губу, ответила:
– Если опозоришься, домой без мандаринов можешь не возвращаться. – Так она говорила ему каждый раз перед важным матчем. И, несомненно, приносила удачу. А он в честь победы все равно дарил ей цитрусовые.