– Возмутительно! Я молчал, когда собака дёргала мой зонтик! А теперь в самолёте создана ужасная атмосфера: глодают кость, щёлкают зубами! В конце концов, мы не в купе поезда. Мы в полёте. Здесь нервы напряжены до предела!
– Извините, но я не могу запретить собаке глодать кость, а мальчику щёлкать зубами. Пожалуйста, договоритесь между собой сами, – с улыбкой сказала девушка.
Как только мы сошли с трапа, Кыш прямо заскулил от радости и даже лизнул бетонную дорожку аэропорта. Он был счастлив, что вернулся с неба на землю.
Мы получили наши чемоданы и встали в очередь на такси.
Кыш лежал в тенёчке за чьим-то чёрным чемоданом, часто дышал, свесив язык набок, и то и дело с упрёком поглядывал на солнце. Ведь оно пекло действительно почище, чем в Москве.
А я рассматривал красивые разноцветные наклейки на чьём-то чёрном чемодане и спрашивал у мамы, что на них написано нерусскими буквами.
Это были названия разных городов и гостиниц.
Вдруг к очереди подъехал голубой микроавтобус «Рафик». Из него высунулся человек со шрамом на щеке, которого я видел в самолёте, и спросил:
– Товарищи! Если среди вас есть с путёвками в «Кипарис», милости прошу, довезём.
– Я в «Кипарис»! – сказал папа. – Но у меня семья и собака.
– Садитесь. В «Рафике» места хватит всем, – сказал человек со шрамом.
– Простите, и я в «Кипарис», – обратился к нему хозяин чемодана с разноцветными наклейками. – Мне тоже можно?
– Конечно. Садитесь.
Потом, наверно решив не стесняться, из очереди вышли ещё два человека: небритый высокий парень с рюкзаком за плечами и папин сосед, ворчавший на нас с Кышем. Он спросил:
– Эта машина прислана за нами из дома отдыха, или вы везёте нас частным образом?
– Частным образом, – ответил человек со шрамом.
Сначала мы ехали по шоссе, потом проехали по городским улицам, потом снова выехали за город и мимо зелёных яблоневых садов, мимо голубых и розовых домиков и взяли курс к морю.
Обернувшись к нам, человек со шрамом сказал:
– Давайте знакомиться. Василий Васильевич Васильев.
– Меня зовут Алёша.
– Ирина Дмитриевна, – представилась мама.
– Митя, – сказал папа.
– Фёдор Ёшкин, – сказал небритый парень.
– Милованов, – сказал хозяин большого чемодана с наклейками.
– Торий Иванович Грачёв, – неохотно, но важно объявил папин сосед.
– Не сочтите за подковырку, – спросил Милованов, – почему вы Торий?
– Мои родители – химики, – сухо объяснил Грачёв, – и в знак уважения к Периодической таблице элементов выбрали мне имя по ней.
– Значит, вы вполне могли бы стать Азотом или Алюминием? – пошутила мама.
Грачёв ничего не ответил.
5
Мы с Кышем смотрели в окно на огромные зелёные волны гор по обеим сторонам шоссе.
Неожиданно шофёр затормозил, съехал на обочину, а Василий Васильевич вышел из машины, подошёл к серому камню с красной наискосок полосой, постоял около него, наверно, целую минуту, и мы снова поехали.
– Что это за камень, у которого он стоял? – спросил я у мамы.
– Памятник крымским партизанам, – сказала мама.
Всю дорогу Василий Васильевич больше ни с кем не разговаривал. Остальные беседовали о всякой всячине и спорили, а я ждал, когда покажется море.
С высоты оно было совсем не таким, каким я его себе представлял. Просто далеко под нами до горизонта тянулась голубая, в белой туманной дымке пустыня. И на ней нельзя было заметить барашков волн, а над ними кричащих чаек. Когда мы подъезжали к Гурзуфу, папа показал мне гору Аюдаг, похожую на медведя, пьющего воду, и объяснил, что у подножия этой горы находится «Артек» – самый лучший в мире пионерский лагерь.
Мы проезжали через Гурзуф.
Федя Ёшкин всё время высовывал голову из окошка и повторял:
– Ну сила!.. Ну красотища!..
Милованов вдруг попросил шофёра остановиться около каменного дома. Выйдя из машины, он, сложив руки на груди, посмотрел вдаль.
Посмотрев вдаль, он снова сел в машину, и мы поехали дальше.
Кыша, наверно, укачало. Он дремал у меня на коленях. Мне было страшней, чем в самолёте, особенно на поворотах, и я один раз ахнул, а шофёр сказал:
– Это ерунда. На старой дороге виражи покруче.
Потом я тоже задремал, проспал Ялту и проснулся, когда машина вдруг остановилась. А остановили её двое мальчишек и одна девчонка. Она сказала, когда Василий Васильевич открыл дверцу:
– Здравствуйте! Мы пионерский патруль. А вы приезжие?
– Да. Кроме водителя, – ответил Василий Васильевич.
– Добро пожаловать в Крым! – сказала девчонка. – Очень просим вас не жечь в лесу костры, не вырезать своих имён на стволах деревьев, не сорить в парках и на пляжах, любить и уважать домашних животных. Извините! Всего хорошего.