Трех сегодня взял коней,
Значит, в общем, целых пять
Иноходцев получил.
Эхе-хе, Каршы-аке,
Как тебе не хлопотать!
А теперь оставь меня.
Раз уж суждено судьбой,
Я сама пойду в тот дом,
Только бы не стать потом
Бессловесною рабой…
Так сосватать Кыз-Жибек
Изловчиться мог один
Хитрый Каршыга-акын!..
Что про Жибек нам сказать,
Как лучше ее описать?
Дочерью хана была,
- На златочеканной спала
Высокой кровати она, -
Подушек пуховых гора.
В движеньях легка, быстра,
Резвее коня - скакуна;
Умом, язычком остра;
В глазах - перламутра игра;
Из золота и серебра
Мониста бренчали на ней;
Кашмирские шали на ней;
Как горный олень - марал,
Была величава она;
Ножки - аллаха дар -
Переставляла в ходьбе,
Как гордая пава, она;
Как заяц горный, Жибек
Прыжками пускалась в бег;
Как ветерок, вольна,
Лишь прихотям подчинена,
К цели желаний своих
Стрелою устремлена.
Прелестна своей быстротой,
Поспорить с Шолпан-звездой
Могла бы она красотой.
Вся празднично наряжена,
Вся радостью озарена,
На зов Тулегена пошла
К брату в юрту она.
Тулеген недолго ждал
Ту, о ком давно мечтал
И о ком в чужом шатре
В одиночестве гадал.
Вот она в шатер вошла,
Слова не произнесла,
Подошла к нему - и вдруг
Шею жарко обняла
И, не размыкая рук,
Слита нежным взглядом с ним,
Тут и села рядом с ним.
Тулеген ей говорит,
Усмехаясь, говорит.
- Удивляюсь,- говорит, ты ко мне пришла сама?
Не сошла ли ты с ума?
Но обещанная мне
Где почетная чалма?
Что ж, на голове моей
Завяжи ее скорей!..
Кыз-Жибек ему в ответ:
- Узковат мне стал бешмет.
Я шутила - испытать
Шуткой думала тебя.
Слишком, Тулеген, мой свет,
Шуткой ты моей задет.
Но, мой милый, ведь, любя,
Испытала я тебя…
Два возлюбленных сидят -
Разговор идет-течет
Час за часом, - все не в счет!
Если б их изобразить
На картине мы могли,
Зрители бы их сочли
За Меджнуна и Лейли!
Словно пара светлых солнц,
Как две ясные луны,
Весело смеясь, шутя,
Радости любви полны,
Тулеген и Кыз-Жибек,
Словно бы удивлены,
Все сидят, в глаза глядят,
Как все те, кто влюблены
И, желанием томясь,
Близостью возбуждены.
Сидя возле жениха,
Жаждя сладкого греха,
Кыз-Жибек - хи-хи, ха-ха!
День прошел, настала ночь -
Расставаться неужель?
Одолел любовный хмель!
А невестка Кыз-Жибек
Стелет жениху постель.
Кыз-Жибек, не будь плоха,
Обхватила жениха,Оба падают в постель,
И охотник и газель!
Мне ли, скромному певцу,
Седовласому давно,
Лишних слов не тратя, спеть
Славу удальцу-стрельцу,
Что, недолго целясь, в цель
Безошибочно попал!
Нужен тут певец другой,
Схожий, скажем, с Каршыгой!.
По праву нареченного жениха, Тулеген прожил в ауле своей невесты целых три месяца. Пришло время возвращаться домой, оповестить родителей. Приготовили коней, собрались в путь.
А Кыз-Жибек в эту ночь видела зловещий сон.
Проснулась она в испуге, позвала невестку свою, жену младшего брата, и попросила ее: «Невестка-сестрица моя! Беги скорее к Тулегену и скажи ему, только чтобы ни одна живая душа этого не слыхала:
Мол, я заклинаю его,
Меня пусть послушает он:
Не надо ему уезжать!
Дурной, мол, я видела сон, -
Не надо судьбу искушать!
Должна ты узнать у него,
Имеются ли, где живут
Отец, мол, и мать у него.
Ведь могут и черные дни
Нежданно настать для него!
Иль, может быть, он сирота,
Несчастный скиталец-джигит?..
А снился мне сон неспроста,
Ой, сон, несомненно, к беде,
К его, Тулегена, беде,
К моей безутешной беде!
Во сне мне пришлось увидать
Расседланным, без потника
Его иноходца-конька.
Кочующий издалека
По берегу Ак-Жайыка
Шатры свои ставил аул,
А берег жайыкский зарос
Высокою сорной травой.
Вдруг ветер дохнул грозовой,
Светильник мой сразу задул -
Исчезли река и аул.
Тут сокол охотничий мой
Испуганно шею пригнул,
А с неба, как камень, свистя,
На сокола кречет упал -
И в миг ему шею свернул!..
О боже, зачем же тебе
Являть столь зловещие сны
Своей беззащитной рабе?!
Сестрица-невестушка, знай:
Навстречу злосчастной судьбе.
Спешит Тулеген, бек-мирза,
И этого мира красот
Его не увидят глаза!
Невестка - сестрица моя!
Молю тебя слезно - беги,
Покуда не поздно, - беги,
Поистине будь мне сестрой -
Отъезд Тулегена расстрой,