— Значит... чёрные клинки изготовлены нашими же руками.
— Нет. Наши только добывают камень. И пока несут его до поверхность, нет да и ударят его раз двадцать о скалы, чтобы он пошёл трещинами и не был таким прочным. А тебе какое дело? В лице весь изменился.
— Эти клинки опасны даже нам. Раны от них почти не заживают. И я и девчонка только чудом пережили первое знакомство с ними. Кстати, может быть потому что они оказались недостаточно прочными... Хм
— Значит, в пору будет накормить ими темников, чтобы и они своей кухни отведали. Да?
— Да.
— Сколько людей точно последует за нами? Я не слепой и вижу, что многие из бывших наших неплохо устроились у темников.
— В семье не без урода. К счастью, их слишком мало, чтобы они имели хоть какой-то вес. Большая часть пойдёт за победителем. Наше дело разжечь искру и дать всем увидеть пламя.
— Твои бы слова да Госпоже в уши. То, что ты показал мне это, значит то, что ты мне доверяешь, Капитан?
— Нет. Это значит, что мы выступаем утром в любом случае. Пути назад нет. Даже будь ты предателем, ты бы не успел предупредить. Я был против, но остальные люди сошлись во мнении, что это как раз то самое знамение, которое мы ждали, благое оно или нет.
Виденье 60. Будь с собою строг
— Ты! Носить воду! — крикнул темник и что-то вписал в свою бумажку.
Розари выслушала приказ и вышла из строя. Только слепой бы не заметил жестокую ухмылку, застывшую на её устах. Она не любила сдерживать себя и терпеть унижения, всё это время её грела только одна мысль — настанет миг расплаты. И заплатят они втридорога.
И вот он настал.
Кальдур и другие заговорщики наблюдали из задних рядов утреннего построения, так чтобы ничего не подозревающие пленники не заметили их напряжение, не почувствовали неладное и не привлекли ненужного внимания. Пока охрана зевала и считала ворон, а не их, часть заговорщиков уже спускалась в укромные уголки тоннелей и несла оттуда оружие в тех самых мешках, набитых под завязку. Скоро всё начнётся, но первый шаг будет за Розари.
Именно ей выпала честь разжечь первую искру этого пожара. Кальдур хотел взять это на себя и даже набросал в голове план, как он всё это сделает. Розари его не упрашивала, но после военного совета подарила ему один из своих настолько леденящих взглядов, что спорить не захотелось и он любезно уступил. В конце концов, с такой задачей справится и она, может даже лучше, чем он.
Лишь бы только не перегнула палку и не призвала доспех раньше времени.
Всё так же улыбаясь, она подошла к своим товарищам-водоносам, взяла из их рук предложенный кувшин, но на указание куда идти лишь отрицательно покачала головой. Вернулась к строю, встала напротив темника, распределяющего работу, и под его удивлённым и свирепеющим взглядом медленно разлила содержимое кувшина. Пролив последнюю каплю, подождала ещё несколько мгновений, пока по толпе не прокатился шепоток и пока глаз темника не задёргался, подняла кувшин над головой и с грохотом разбила его о камни.
Темник побледнел ещё больше, заорал что-то ругательное на своём наречии, расплескал изо рта слюны и взмахнул рукой. От его крика от толпы охранников отделились двое, лёгким бегом подбежали к Розари, с сосредоточенным видом схватили её под руки и...
Ничего не случилось.
Двое мужчин пытались сдвинуть хрупенькую девочку, прилагали все усилия, но она словно приклеилась к своему месту, лишь работала плечами, пытаясь держать равновесие, смотрела жёстким взглядом на толпу и так же ухмылялась. Распорядитель работ разорался ещё громче, и к тем двум на помощь подбежали ещё двое. Когда и у них вчетвером не получилось совладать с девчонкой, один из них вдруг отстранился, достал из-за пояса коротенькую дубинку и со всей дури приложился к затылку Розари.
Ох и не стоило ему этого делать.
Звук удара дерева об её череп отразился от сводов пещеры. На миг Кальдур испугался, что такого хватит, чтобы вырубить её без доспеха, но боятся тут нужно было темнику. Не переставая бороться с тремя охранниками, она повернула к нему голову и посмотрела так, что занесённая для второго удара рука опустилась и темник отошёл на шаг.
Следующим движением Розари оттолкнула троицу охранников в стороны, и все они потеряли равновесие и растелились на земле. Охранник с дубинкой оказался не из робкого десятка, вышел из ступора и всё же решился на второй удар по хрупкой девчушке, но Розари легко блокировала его рукой и свалила ублюдка одним ударом в челюсть.
— Началось! — крикнул кто-то позади толпы. — Началось!
Крик не поддержали. Распорядитель работ наконец замолк, как и шёпот в застывшей толпе. До него начало доходить, что тут не удастаться отделаться трёпкой для одной занозы. Что-то назревало. Тревожное молчание прервал лишь один из поднимающихся охранников, совершенно растерявшийся и смотревший на командира, он спрашивал, что им делать дальше.
Кальдур ожидал немного не такой реакции. Люди были слишком запуганы, чтобы отреагировать на происходящее чем-то кроме страха за свою шкуру. Прежде чем, темники получили свой приказ броситься на Розари все разом и достав мечи, Кальдур вышел из толпы, сжал в руке булыжник, и припоминая мощь Серого Колосса, со всей силы толкнул его от груди.
Распорядитель упал с разбитой головой, но до охранников и так дошло, что уже пора вытаскивать оружие. Они отстранились от толпы невольников, нервно озираясь, взяли под руки начальника, оттащили его в сторону, и загородили собой. Кальдур направился прямо к ним, разминая затёкшие от бессонной ночи плечи и пытаясь расслабить тело перед грядущим испытанием.
— Всех нас убьют за бунт! — прокричал кто-то из заговорщиков сзади. — Или мы убьём их! Чего стоите?
Раздался звон металла о камни. Перед ногами толпы высыпали оружие, с которым в такой ситуации естественно было бы куда спокойнее, но никто не тянулся за ним. Люди не могли пересилить себя после стольких дней и месяцев кошмара и боязни за свою жизнь.
Но и выбора у них никакого не осталось. Просто они ещё не осознали.
Кальдур подошёл полукругом к полукругу охранников. Один из темников рявкнул на него поставленным голосом, так что резануло уши, дёрнул в его сторону мечом, вряд ли хотел пырнуть его, скорее отогнать.
Кальдур не напугался. Схватился за плоскую часть лезвие пальцами, дёрнул на себя и вытащил из строя и меч, и его владельца. Тут же свалил его ударом в висок, подбросил меч в воздух, схватился за рукоять и рубанул в бок второго, пока тот соображал, что происходит. Кальдур отпрыгнул и отвесил оставшимся восьмерым шутливый поклон, словно он был великим фехтовальщиком, только что уделавшим серьёзных соперников на дуэли. Даже не вспотел и теперь вызывал на бой оставшихся.
На самом деле он едва ли вспомнил, как орудовать инструментом, который не являлся частью его доспеха — меч двигался, ощущался и весил совсем по-другому. Но силы и скорости, которые ему давал дар Госпожи, даже без металла наружу, оказалось более чем достаточно, чтобы он выглядит солидно в этом представлении.
Вид крови и понимание того, что охранники тоже уязвимы заставило нескольких невольников поднять оружие с пола и взять его в руки. Они пока не шли вперёд, не кричали и не слушали команды заговорщиков, просто вооружились на всякий случай, толком не понимая, что будет дальше. И их пример был заразителен. Куда проще ожидать того, что будет дальше, когда у тебя в руках что-то тяжёлое и острое, и есть чем это самое "дальше" встретить.
Тем временем Розари уже разжилась оружием у тех, кто не успел подняться с земли, взяла сразу два клинка и в своём стиле врубилась в другой отряд охраны побольше, откуда уже разносился звон металла и крики раненных. Даже без своего доспеха она была устрашающей фурией, и от её напора целая десятка мужчин дрогнула и рассыпалась на кучки поменьше.
— Я — Избранный Госпожи! — рявкнул Кальдур так, что многие вздрогнули. — Я был послан сюда, чтобы освободить вас и чтобы вы не стали кормом для Того, кто обитает во Мраке! Но ваша свобода в ваших руках и только вы можете взять её! Кто со мной, тот победит! За Госпожу!