29 — глава
Ой… Я не стану даже говорить, о повышенном децибеле звуков, произнесённых Таней, когда та вернулась на виллу. Истерика била ключом. В какой-то момент, мне даже захотелось взять вонючие носки и засунуть ей в рот, лишь бы не кричала! Издевательство для ушей и морального спокойствия.
Тимур же… Матерью родной клянусь, никогда столько не пил. А я только и наблюдала, как его шатающееся тело подходило к бару, а затем возвращалось в комнату запирая дверь на замок. Он не хотел никого видеть и слышать. Хотел побыть наедине с самим с собой. Как будто осознал какую-то очень важную для себя вещь и ему нужно время на то, чтобы переварить всё.
Ближе к ночи, выбираюсь из своей берлоги, в надежде не встретить кого лишнего, но это было бы слишком просто! Совсем не удивляюсь, когда натыкаюсь у бассейна на Тимура. Тот уже изрядно пьян…
Сколько в нём алкоголя? На земле валяется уже одна бутылка из-под коньяка, в руках вторая начатая. Не хорошо…
— О! — Восклицает он, не сводя с меня не трезвый взгляд. — Вот и моя девочка.
— Давно не твоя. — Брыкаюсь в ответ и иду к бару, чтобы налить себе обычной воды.
— Лиса…Лисонька…Лисёнок… Меня мучает один вопрос.
— Какой? — Не вкладываю в слова особого интереса. Просто спрашиваю на автомате, беря из мини-холодильника бутылку негазированной воды.
— Ты трахалась с ним?
— А тебя, — Кривлю лицом. — Только такие вопросы интересуют?
— Если спрашиваю, то да. Для меня это важно… Услышать твой ответ. — Делает очередной глоток из бутылки и пристально смотрит на меня.
— Нам помешали, но я была готова. — Даже мускул на лице не дрогнул, когда отвечала. Получай фашист гранату! Не стану врать. Сам спросил! Я лишь сказала правду.
— Что со мной не так? — Измученно говорит и трясёт головой, опустив взгляд в землю.
— Что ты имеешь ввиду? — Я холодна с ним. Не вижу, даже малейшей причины на лояльное отношение.
— Ну как что? — Хмыкает. — Тебе плевать на меня. С гордость говоришь мне, что трахнулась бы с другим. Омерзительно, Алиса.
— После чего это произошло?! — Начинаю закипать. И всё-таки, как же легко меня вывести на эмоции. — Почему мне стало на тебя плевать?!
— Я не изменял тебе. — Говорит так уверенно, что я от неожиданности теряюсь.
И смеет же такое произносить. И это при наличии любовницы в лице моей бывшей, беременной от него, подруги. Я просто не могу поверить, что такие люди правда существуют! Диагноз слабоумия на лицо!
— А ребёнка кто заделал? Бог небесный?
— Я тебе объяснял уже! — Тянет гласные пьянющим голосом. — Это было просто для здоровья. Я не изменял тебе душевно! — Икает. — А ты променяла нашу любовь на смазливого чмошника. — Икает повторно. — Ну ничего…У меня остался главный козырь, его девка.
— Это ребёнок, Зуев! Не будь гнидой!
— Я не хотел… — Ворочает нос. — Но ты принудила!
— И снова виновата я? Как удобно!
— Не хотел я тебе изменять… — Вдруг тараторит быстро, что мне кажется, я не успела расслышать важных слов. — Так вышло… Физически я их имел, это моя сущность. Считай болезнью или фетишем. Но… не могу я без п*зды чужой. Трахну и спокойно на душе. Я ни одну из них не любил и не испытывал нежных чувств. Только к тебе.
— Думаешь это как-то оправдывает тебя?
Если честно, мне было не интересно слушать его дальше, но что-то внутри настойчиво просило остаться. Как будто сейчас, в порыве алкогольного угара, может что-то произойти. Что-то очень важное!
— Вполне. — Серьезно отвечает и смотрит пустыми глазами на меня. — Это оправдывает меня. Я больной человек, Лис. — Заливается хохотом, что больше походит на истерику. — Если бы ты, моя хорошая, любила бы по-настоящему, — Тяжело вдыхает в себя воздух через нос. — Простила.
— Прости, Тимур. — Я и правда прошу у него прощения. — Но дело же не только в изменах. А в твоих дальнейших действиях после неё! Всё могло бы сложиться иначе, будь у тебя хоть капелька мозга. Но ты решил сыграть в жестокие и несправедливые игры.
— Моя любовь к тебе, для меня не игра.
— Правильно. Это помешательство!
Берёт бутылку и делает парочку огромных глотков. Швыряет в сторону, та со звоном разбивается на осколки, а земля впитывает в себя янтарную жидкость. Мужчина кусает до крови свои губы и пытается сфокусировать на мне взгляд.
— Мне так плохо без тебя, Лис… — Говорит заплетающимся языком. — Ты даже представить себе не можешь, как я тоскую!
— Девочку ты в детский дом отправил? — Игнорирую слова мужчины.
— Органы. — Икает и меня это начинает раздражать. Терпеть не могу пьяных людей. — Мать её с иглой в вене померла, папаша, вписанный в свидетельство о рождении, отказался от неё.
— А Артём…
— Тот, кто вложил свою сперму в мать ребёнка. — Хищно улыбается. — Удочерить пытается, а мне… забавно. Так и хочется показать кто здесь главный. Бизнеса лишил, дочери лишу, тебя ему не отдам.
— Гнида ты. — Разворачиваюсь и начинаю уходить, как меня хватают за руку.
Рывком разворачивает к себе и касается губами моих губ. Нет трепета, нет нежности. Только отвращение и стойкое осознание того, что он для меня давно чужой человек.
И так обидно за себя становится. Мной пользуются. Играют с судьбой. Уничтожают, выпивая жизненные соки через тоненькую трубочку.
Толкаю руками в грудь мужчины и тот летит в бассейн. Сердце громыхает в груди. Мозг забирает в плен злость. Не позволю больше со мной так обращаться!
Зуев выныривает, с ошалевшим выражением лица, из воды. Ему определенно стоит протрезветь и вода, отличный способ это сделать. Разворачиваюсь и убегаю обратно в свою комнату.
Моё сердце не успевает вернуться к обычному ритму, как дверь в мою комнату бесцеремонно открывается и внутрь вваливается Тимур, ероша рукой мокрые волосы.
— Прости, не должен был этого делать. — Вот тебе на. Спокоен, как танк! Садится в мокрой одежде на диван и начинает рассматривать моё лицо. Мне даже показалось, что мужчина немного протрезвел. — Я не обижаюсь на тебя.
— Тим, выметайся из моей спальни. — Устало вздыхаю и скрещиваю руки на груди. Не обижается он на меня! Наглец!
— Не вставай в закрытую позу передо мной, я же просто хочу поговорить. Для меня важен этот диалог.
А у меня внутри всё кипит. Какой нормальный диалог тут построишь? Когда одно только его присутствие заставляет кровь бурлить, а кулаки чесаться.
— Я хочу спать. Уйди…пожалуйста. — Стараюсь держать голос ровным и спокойным.
— Знаешь… — Вдруг начинает тихо говорить. На лице его мелькает ухмылка горечи и боли. — Мне так хочется понять, что ты почувствовала, когда узнала обо мне и других девушках. — Принципиально не называет это безобразие «изменой». А я начинаю ещё больше от этого злиться. — Потому что я, когда узнал о тебе и друге Константина, не испытал ничего, кроме жгучей ревности, которая накрыла меня с головой. Я ничего не соображал. Мозг как будто отключился. Даже конец вечера не помню…стёрся из памяти. — Разминает кисти рук, как будто готовится к атаке, но я знаю, что этот жест только открывает передо мной его уязвимость. Зуев нервничает и переживает. — На утро…я подумал, что заслужил то, что ты сделала. — Смотрит на меня, как будто хочет услышать слова поддержки. И я ему это даю, вот только в своей манере.
— Заслужил? Ты? Да куда уж там! Ты же не изменял! Делал всё правильно! Откуда же взялось это отвратительное слово «заслужил»? — Ёрничаю, кривя лицом.
— Алис, меня тревожит вопрос. — Прочищает горло. — А ты? Что почувствовала ты, когда застукала меня?
Прокручиваю в голове воспоминания того дня. Вспоминаю о помощнице, подруге и огромной кучке трусов в коробке. Зря ты спросил, Тимур, потому что те самые вспомнившиеся «чувства» одержали победу над разумом.
Хочешь знать, что я почувствовала?! Что ж… Я с удовольствием тебе покажу.
Хватаю с комода ножницы и подлетаю к Тимуру. Тот даже сообразить ничего не успел, всё произошло за считаные секунды. Втыкаю остриём в лежащую на столе ладонь Зуева, а тот взрывается громким криком.