7
1924 год
Четкие линии побережья и яркие оттенки зелени от изумрудного до оливкового. На губах – привкус вина из санджовезе. У местных виноделов оно было молодым и пьяным. И воздух, которым невозможно надышаться. Таким был его дом. Таким он помнил его. Такой предстала Маремма перед его взором теперь. Много-много месяцев спустя. А кажется, спустя целую эпоху.
Леопольд Савелли ди Риньяно выехал на мост, соединявший Монте-Арджентарио с материком. Вел сам, напряженно сжимая руль вспотевшими ладонями – было, и правда, жарко. Сосредоточенно вглядывался в дорогу, с ужасом осознавая, что это в нем и вокруг него все изменилось. А то, что было здесь, что оказалось важным, осталось прежним. Словно бы не коснулось его время. Словно бы не существовало ничего за пределами этого места.
Он въехал в городок, узнавая прежние улочки. И самое большее, что в них отличалось от того, что было два года назад, это подкрашенные ставни или высаженные на клумбах цветы.
И ему снова двенадцать лет. И он впервые видит у церкви пятилетнюю девочку с синими лентами в волосах. Знал бы он тогда, что потеряет покой от этого воспоминания. Оказывается, так просто – он полюбил ее еще тогда. Может ли любить ребенок? Наверное, только детям и дано любить без оглядки.
Ему семнадцать, и его забирают в Рим. Учиться и становиться мужчиной. Она сбегает из дома, чтобы проститься с ним и подарить на память стихи, выписанные старательным почерком ученицы на альбомном листе. «Ты ведь приедешь сюда будущим летом?» - спросила она с легкой улыбкой, играющей на губах. Тогда как в глазах было неподдельное горе, которое она тщетно пыталась скрыть. И он просил ждать, ведь он непременно приедет летом.