Джованни, ее старший брат, погиб в одну из битв при Изонцо, и теперь, смирившись с потерей, все свои надежды отец возлагал на Алессию. Ей он собирался передать свое дело и оставить свой дом, в котором жило уж которое поколение семьи Делла. Если бы только Алессия могла хоть чуточку думать о таких обычных вещах! Ее заботило совсем иное. Леопольд, которого она искренно считала своим женихом, несмотря на здравый смысл, твердивший, что аристократы не женятся на трактирщицах, две недели назад вновь уехал в Рим. И девушка ждала его со дня на день. О продаже семейного особняка ди Риньяно знал уже весь городок, и Алессия полагала, что как только Леопольд приедет, он обязательно сделает ей предложение и увезет с собой.
Всей душой желала она уехать с возлюбленным. Как же иначе, если ездить сюда он отныне не станет? А должна была бы испытывать угрызения совести, что собирается навсегда покинуть родителей. И все же совсем их не испытывала, мечтая о черных глазах и крепких объятиях Леопольда Савелли ди Риньяно.
- Ты знаешь, Чезаре, в последние дни я все чаще стараюсь сбежать, - донеслось до нее от двери. – Все только и говорят, что о политике. Из всякой гостиной, едва кто-то раскрывает рот и начинает болтать, я спешу ретироваться. В Риме становится невозможно. Потому Франция и казалась заманчивой идеей.
Алессия вздохнула – неожиданные посетители отвлекли ее от мечтаний – и поднялась им навстречу.
- День добрый, синьоры!
Тот, что был моложе, отвлекся от болтовни со вторым, весьма тучным мужчиной средних лет, и посмотрел на нее. Потом обвел взглядом пустой зал ресторанчика и снова вернулся к Алессии.
- Ты только погляди, Чезаре, какие встречаются лица в этой очаровательной глуши, - весело заявил он и тут же добавил: - Я полагаю, вы не закрыты? Обедом нас накормите?
- Конечно, накормим, - отозвалась девушка, оставив замечание о своем лице незамеченным. – Проходите, синьоры.
Эти двое расположились за столиком у окна. Молодой, продолжая ее рассматривать, живо сообщил:
- Кофе. Черный, крепкий и без сахара. Чезаре, ты меня сюда притащил. Остальное сам и выбирай, что у них здесь особенно хорошо.
Синьор Торнабуони расплылся в улыбке и взглянул на застывшую в ожидании девушку.
- Каччукко, погуще, пожалуйста. Салат с пастой, бифштекс и кьянти. И хлеба. У них здесь потрясающий хлеб, - Чезаре посмотрел на друга и причмокнул губами. – И поскорее, синьорина! – бросил он Алессии.
Та кивнула и удалилась в сторону кухни, где в этот послеобеденный час отдыхал отец, передав ему заказ. Сама принялась варить кофе. И в узкую щель неплотно закрытой двери рассматривала посетителей. Наверняка очередные туристы, уставшие от осмотра достопримечательностей и пожелавшие попробовать местной кухни. Впрочем, на туристов они походили мало. Особенно тот, что покруглее. Алессия улыбнулась, представив его взбирающимся по холмам в своих дорогих туфлях и с внушительным брюшком. Второй – просто наглец, позволивший себе рассуждать о ее внешности.
Теперь уже Алессия фыркнула, налила вскипевший кофе в чашку и снова появилась у столика.
- У входа в парк обязательно нужно построить арку, - говорил между тем «наглец». – То есть четко отделить его от жилых построек и подъездной аллеи. Фонтаны мы уберем, кроме нескольких – их слишком много. А еще мне бы хотелось построить оранжерею. Вечноцветущий тропический сад с порхающими бабочками, – увлеченный рассказом, он не сразу увидел Алессию, а, увидев в этот самый момент, широко улыбнулся, обнажив ряд белых ровных зубов, отчего мог показаться еще смуглее.
- Ваш кофе, - как и всем прочим, любезно улыбнулась она в ответ, располагая перед ним на столе чашку.
- Благодарю. Пахнет божественно, - отозвался он и чуть повел носом, а потом обратился к округлому: - Так что насчет оранжереи?
- Думаю, Симоне понравится твоя идея. Кстати, уверен, в самом скором времени она обязательно приедет сама.
Алессия не стала слушать дальше. Она услышала достаточно. Тот, который постарше – хозяин, и он затеял перестройку дома. Второй, вероятно, архитектор. Оставалось неясным, кто такая Симона? Жена хозяина или невеста архитектора? Алессия была уверена, что теперь, наконец, у местного общества появится еще одна тема для разговоров, кроме нее самой и Леопольда.
Если бы она задержалась хоть ненадолго у кухни, то услышала бы, как архитектор спрашивает у хозяина:
- Чей это ресторан? Она совсем не похожа на официантку…
- Да вряд ли. Чаще всего – семейное дело. Наверняка, где-то мамаша имеется. Обживешься – сам все поймешь, - хохотнул Чезаре и отмахнулся. – Это ерунда. Ты вот лучше с домом не затягивай. А потом уж и парк…