— Люций, хватит красться ко мне, словно хочешь сожрать меня, — проговорила та со смехом, надкусывая клубнику.
Дьявол рассмеялся и подсел на подлокотник.
— Угостишь? — вкрадчиво промурчал тот.
Вики, завороженная тембром его голоса, осевшим на её почти музыкальном слухе тонкой крошкой горького шоколада, выставила пальцы, держащие клубнику, вперед, поднеся к его рту. Мужчина, не сводя с неё загорающегося рубинового взгляда, нарочито медленно наклонился и ухватил остаток ягоды губами, мягко захватив и пальцы, напоследок чуть прикусив их. От этого вполне себе невинного, на первый взгляд, действа девушка почувствовала, как низ живота чувственно сжался в предвкушении ласки и любви. «Это всё гормоны», — попробовала убедить себя она, сжав ладонью подлокотник кресла с другой от Люцифера стороны. Это привлекло его внимание, и он по-кошачьи выгнул губы, приблизившись к лицу любимой, обдавая горячим дыханием в сантиметре от её кожи. Его ладонь дерзко сжала грудь девушки, на что та отреагировала еле сдержанным стоном.
— Хочешь? — шепнул он хрипло, медленно спускаясь вниз, сам становясь неспокойным.
— Не-ет, — ответила непризнанная, чувствуя горячую волну вожделения, то, что он всегда в ней будил, и то, что только он мог погасить этот огонь.
Его пальцы двигались вниз по трепещущему животу, обежав бедра и проскальзывая под халатик, с удовлетворением часто задышав после осязания обнаженной влажной сути девушки. Его неспокойное горячее дыхание опалило её висок. Пальцы на её длинных ногах неосознанно поджались, когда он медленно двинулся по истекающему обильной влагой низу.
— Почему тогда твоё тело ТАК радо мне… ? — остаток предложения он сказал ей на ухо, но пошлость не оттолкнула Вики, скорее наоборот, подталкивала отдаться в губы, изогнувшиеся в улыбке искусителя.
Девушка схватила его за предплечья, и он вопросительно-насмешливо произнес:
— Мне уйти?
— Ты мне веришь, что это твой ребенок и что я верна тебе? — перекрестие взглядов, вновь словно дуэль: её вопросительно-ожидающий, его — сомневающийся, но любящий.
Он приблизил свои горячие губы к её и ответил:
— Я принимаю твоего ребенка.
Вики горько рассмеялась и отбросила его руку от себя, словно бы сбрасывая с себя его магию, заклятие, очарование…
— Ни ему, ни мне это не надо, это твоё дитя, и мне будет жаль, если ты не признаешь это, я его уже люблю, пусть это крошка, пуговка внутри меня, — тон её голоса потеплел, а глаза предательски заблестели влагой.
— Я не могу быть ангелом, Вики, — болезненно отозвался он, вскакивая с кресла, и, нервно пройдясь по кабинету, остановился возле камина, вставая в точеный профиль, которым на миг залюбовалась девушка.
— Какая разница, какие на тебе крылья, Люций, — жарко вскричала та. — Твой отец — Сатана, и он знал про твоё происхождение и ни разу не отнесся к тебе как к неродному…
— Не отнесся… — в задумчивости произнес он, оглядывая Вики.
— Ты — сын Сатаны и это определяет тебя… — проговорила девушка.
— Демоны не примут правителя ада — ангела; то, что долгое время объединял отец, будет разодрано между кланами. И кто мой настоящий отец, и почему он бросил меня? Я — дефектный ангел? И почему Сатана скрывал это?
Вики спросила, болезненно морщась от горьких воспоминаний из детства, когда так хотелось знать, кто твой отец, и забыть то, что знаешь о матери:
— Ты — демон по сути, и твои родители скрыли тебя настоящего, — она немного помолчала, прежде чем вновь заговорить. — Мы обязательно найдем твоего биологического, Люцифер, только так уж ли это важно?
— Для меня — да, — ответил тот, всматриваясь в тени, залегшие в мелкие складки её лица.
— Иногда лучше не знать, — шепнула она, и дьявол вздрогнул от раздираемых внутри его противоречий.
Лилу стояла возле дверей с рунами и нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, пока архангелы проверяли её. Она целую неделю не виделась с ним. Девушка ОЧЕНЬ скучала по нему. Соскучился ли он? В руках привычный учебник и яблоко как внимание. Ангел знала, что он ценил её внимание. И да… она мечтала о поцелуях и… Девушка покраснела и была рада, что ее состояние не заметила охрана. Он ждал её, стоя возле стола, жадно оглядывая. Лилу затрепетала, и её щёки залил яркий румянец. Однако она, не глядя на парня, нашла в себе силы и смелость подойти очень близко к столу и положить дрожащими руками на стол принесенное ему. Лилу было уже открыла рот, чтобы дежурно улыбнуться и поздороваться, как он положил свою крупную теплую ладонь на её руку. Она медленно подняла взгляд на парня и немного вздрогнула от силы желания, отразившегося в его светлом взоре. Ещё миг, и он притянул её к себе так, что она, не сдержавшись, простонала ему в губы.
— Лилу… — горячо прошептал он ей прямо в губы, и его ладони мягко заскользили по всему телу девушки, он позволил себе намного больше, чем обычно, позволил себе быть смелее.
Его ладони несдержанно охватили уже заостренные полукружия и сжали их. Губы встретились, обоюдное желание соединилось.
— Я скучала… очень… — шепот, разносящий эндорфины в кровь.
Он улыбнулся и чуть отстранил её от себя:
— Шепфа гостил в башне, мы с ним долго беседовали, тебя поэтому не пускали ко мне.
— Оу, — только и смогла проговорить ангел.
И вновь падение в поцелуй, вновь желание, обретшее предмет обожания, вновь бурлящая кровь, неспокойное дыхание, страстно сплетающиеся языки, вожделение, упирающееся в женское бедро, тающая женская суть… Они отстранились друг от друга, тяжело дыша, и прислонились друг другу лбами; девушка провела по его губам тонкими пальчиками, которые он тут же поймал губами и перецеловал.
— Я хочу тебя, — прошептала девушка.
Парень смутился и проговорил глухо:
— У меня никого не было…
Она вновь тронула его губы ладонью и взяла его за руку, уводя в спальню. Лилу слегка подтолкнула его к краю кровати и, немного смущаясь, сняла платье, представая перед ним полностью обнаженной. Ангел видела, как он судорожно сглотнул, взглядом скользя по её хрупкому телу.
— Ты прекрасна, — прошептал он, притягивая её к себе, прислоняясь лицом к её животику, вбирая запах её такого желанного для него тела, — я хочу тебя, — повторил он за ней и улыбнулся, вскидывая взор двух светлых лун на девушку.
Улыбка в ответ и шелест снимаемой одежды с его тела. Лилу развела бедра и села на его колени, притянув к себе Бонта. Она простонала, ощутив под собой крепкий стержень. Поцелуй, ввергающий в страстное торнадо, приподнятые бедра и резкое оседание. Бонт охнул, и его ладони обхватили грудь девушки, та вновь сделала нетерпеливое движение бедрами и резко впустила его в себя, ещё и ещё раз. Острота и частота вхождения, его горячее дыхание, несдержанные отрывистые поцелуи и ладони, порхающие по всему телу.
— О, Шепфа, — прошептала она, сжимая его плечи, и в порыве прикрывающая глаза и затем широко их открывающая, понимая — сейчас закончит, что с ней не случалось никогда.
Лилу ощутила, как низ живота сжался, и её сознание разлетелось на кучу мелких осколков, даря негу и сладость. Её тело встряхнуло в ежесекундной разрядке, и она ещё теснее прижалась к парню, ощущая, как всё ещё продолжает сжиматься вокруг него, когда он наносил удар за ударом мощными бедрами несдержанно по влажной плоти. Бонт почувствовал, что сознание помутнилось, качнулось, наслаждение кругами разошлось по телу, своя дрожь в её дрожи, медленно останавливаясь, переводя дыхание, прижимая её к себе и откидываясь назад. Они одновременно посмотрели друг на друга и, улыбнувшись, вновь захватили губы друг друга, покрывая их легкими поцелуями.