…Проснулся Саблин от того, что что-то щекоча мазнуло по лицу и качнулась кровать. В комнате была прохладная темень, за открытым, незанавешенным окном тоже. Вокруг была тишина – полк еще спал. По полу зашлепали босые ноги, что-то звякнуло, и послышалось бульканье. Продрав глаза, он увидел белеющую во мраке невысокую округлую фигурку Майи. Девушка пила воду из чайника.
– Будешь? – спросила она. – Ты меня разбудил. Хрипел что-то во сне и зубами скрежетал.
Холодная вода полилась в пересохшее горло, освежая и возвращая к жизни. Кошмарный сон растаял бесследно, оставив после себя липкий пот и бешено колотящееся сердце. Он поднялся с кровати и пошел к умывальнику. Вернулся мокрый, посвежевший, завалился на кровать, думая урвать еще часок сна. Майя сразу по-хозяйски закинула на него ногу и обиженно зашептала:
– А все-таки ты, Витя, козел. Ты зачем вчера пьяный приперся? В следующий раз прогоню, – она сердито засопела, – будешь Дуньку гонять.
Он не ответил. Хотелось спать, а разговаривать и уже тем более оправдываться не хотелось.
– А что это за хромой старлей, с которым ты обнимался? – спросила Майя. – Что сегодня у штаба весь день отирался.
– Ты что, Сашку Литвинова не знаешь? – раздраженно ответил Саблин. – Это же полковой старожил, я потом на его «МиГе» довоевывал. Теперь у нас в эскадрилье замполитом будет.
– А он симпати-ичный, – протянула она.
– Да на здоровье, – буркнул Виктор. Спать хотелось неимоверно. Сон обволакивал, уносил куда-то вдаль.
Майя фыркнула, потом немного поерзала, устраиваясь поудобнее, и спросила:
– Девки болтали, что у него нога деревянная. Или брешут?
– Ступни нет. – Саблин обреченно выдохнул и вновь открыл глаза. – На протезе ходит. А вообще парень хороший – фашистов бил крепко. Этот не будет лозунгами вещать.
Майя хихикнула. Потом пару минут она тихо лежала и, когда Виктор уже практически уснул, громко зевнула и спросила:
– Когда там подъем будет? Еще часок можно поспать?
– Четыре утра, – тихо сатанея, ответил он.
– Тут, в БАО, сапожник есть, – вновь зашептала она, – вчера рассказывали. Шикарные сапоги шьет, я уже договорилась. Осталось кожу достать, но это тут, в городке, купить можно. Я узнавала. Быков такие Таньке своей заказал, все надеется, что она ему чаще давать будет. Фифа, – Майя фыркнула. – Дашь четыреста рублей, а то эти кирзачи уже ноги стерли?
Виктор сердито засопел. Нечастые визиты за удовольствием уже обошлись ему в изрядное количество материальных благ, и Майя не собиралась останавливаться на достигнутом.
– Подождут сапоги, – буркнул он. – Я жене вчера денег отослал, осталось немного, на пропой.
Девушка обиженно замолчала, потом засопела и демонстративно повернулась к нему спиной. Он усмехнулся про себя и в очередной раз попытался уснуть…
Через час Саблин в окружении летчиков стоял у КП, ожидая Шубина. Над краем горизонта показался ослепительный диск солнца, и верхушки тополей позолотились, встречая новый летний день. На доброй трети аэродрома, закрытой от солнечных лучей деревьями, все еще царил полумрак, но работа кипела уже вовсю. Воздух дрожал от рева прогреваемых моторов, деловито сновали механики и красноармейцы из БАО, полки готовились работать.
– Козлов, что за внешний вид? – Видимо, командир уже с утра был не в духе. – Возьми тута у моего механика самую грязную паклю и пришей вместо подворотничка. Будет белее. Товарищ Быков, а вы чего это зеваете во всю ширь аэродрома? Ночью тута спать надо, решительно копить силы на разгром ненавистного врага. Вы же, товарищ капитан, слишком сильно увлеклись своей половой жизнью и не следите за жизнью эскадрильи. А это тута в корне неправильно. Вы должны пекать не нашу машинистку, отвлекая личный состав штаба от выполнения своих обязанностей, а своих летчиков, каждого по очереди. Или это не они, подлецы, позавчера сменяли на водку четыре комплекта казенного белья и устроили пьянку? Раздолбаи! Как что, так сразу тута вторая эскадрилья… Саблин, а ты чего лыбишься? Я что-то смешное сказал тута? Или ты желаешь недельку подежурить на аэродроме?
Он обвел строй красными воспаленными глазами и продолжил уже спокойнее:
– Вторая эскадрилья пока в резерве. Остальным… заявок сегодня много, так что будем тута работать ударно, по-стахановски. Через десять минут вылет, прикроем работу «Илов» по переднему краю. Поведу сам. Пойдут Саблин, Ильин, Ковтун и, – Шубин задумчиво пожевал губами, – и Ларин с Остряковым. Надо молодежь натаскивать, ставить на крылья. А то они как кресты видят, так сразу прыгнуть норовят тута, – подкинул он булыжник в Славкин огород.