Выбрать главу

– Это, Витя, так, – Шубин вздохнул, – но есть и другая сторона. Я на днях облетал наших рядовых летчиков, и у меня сложилось мнение, что твой Рябченко любому из них фору даст. Это меня радует. И я желаю, чтобы таких пилотов у нас стало побольше. Так что дерзай, – он засмеялся, – модельки тебе в руки и конспект на шею. Чтобы завтра утром план занятий принес тута.

– Вы таки шутите, товарищ майор? – попробовал поторговаться Виктор. – Этих орлов нужно откормить сперва, а вы мне две недели… Я с Рябченко два месяца не слазил, и это при том, что учил двоих. А вы мне целую ораву на шею посадить хотите и чуда требуете. Я таки вам не господь бог.

– Ты, Витя, не старый еврей, поэтому торговаться я с тобой не буду! – отрезал командир. – Я приказываю! А ты научи… Кстати, – Шубин оживился, что-то вспомнив, – с тобой замполит по поводу приема в партию не общался? Сказал ему, что подумаешь? Ну ты, Витя, дурак. Я и сам-то крепок бываю задним умом, но ты меня переплюнул. Подумает он тута! Ишь ты… Слушай старших, а я тебе советую вступить. Рекомендацию тута напишу.

Солнце уже клонилось к земле, подкрашивая горизонт алым. В синем небе там и сям висели облака. Крутобокие, тугие, ослепительно белые на востоке и розовые на западе. У столовой уже собирались летчики – прикидывая меню и строя планы на вечернюю киноленту. Виктор сегодня «пролетал мимо». Из землянки командира он вышел, кипя от злости. Походил кругом, порываясь вернуться и закатить скандал, но, немного успокоившись, решил, что ругаться и отстаивать свои интересы уже поздно. Тогда он направился к своим новоявленным подчиненным. Но младшие лейтенанты имели настолько испуганно-восторженный вид, что ему даже стало их немного жалко. Идея излить на новичков свое негодование сгинула на корню. И он, не говоря ни слова, ушел.

На стоянке царила идиллия. Мотористка с оружейницей расселись на пустых баллонах и что-то живо обсуждали, Палыч лениво курил в стороне. Судя по всему, к послеполетному обслуживанию самолета никто еще не приступал.

– Экипаж, становись.

Они неторопливо построились, недоуменно поглядывая на командира.

– Какого хрена? – начал Виктор. – Вы на войне или на курорте? Истребитель не обслужен, весь в масле, а вы тут херней маетесь? Думаете, что если я еще никого не отодрал, то на службу можно болт положить? А вот хрена!

Не ожидавшие столь внезапной и беспричинной вспышки гнева девушки испуганно вжали головы в плечи. Палыч удивленно задрал брови.

– Витя, ты чего? – спросил он.

– А ну смирна! – закричал Саблин. – Не Витя, а товарищ командир. Распустились, мать-перемать…

Он разорялся минуты две, выплескивая все, что накопилось. Наконец выдохся, успокоился. Смирнова с Ложкиной побледнели и выглядели потерянными, Палыч же недобро прищурился. Виктор даже подумал, что несколько перегнул палку, однако мысль включить заднюю его и не подумала посещать.

– Значит так, товарищ Малышев, задание первое… Я сегодня обратил внимание на отвратительное качество внешней отделки моего истребителя. Все эти выступающие латки, щели, вмятины и потеки краски, – он, наконец, дошел до цели своего визита на стоянку, – это все убрать. Вот тут дамы болтаются без дела, пусть займутся. Всяко полезней, чем чесать языком.

– Так ведь сколько раз латать приходилось? – попытался отбиться Палыч. То, что Виктор перешел на официальный тон и даже назвал техника по фамилии, подействовало на него странным образом. Злость из взгляда пропала, но он начал удивительным образом багроветь, – конечно, он не будет скорости набирать…

Виктор взмахнул рукой, заставив Палыча замолчать.

– Чтобы сиял, как у кота яйца, – тихо сказал он. – Там работы не так уж и много, всего лишь, как говорят немцы, «зашпаклирен унд полирайт». Чтобы к завтрашнему утру управились.

– Не успею до утра. И вообще, без приказа старшего техника эскадрильи я такое делать не стану.

– Палыч, – Виктор нехорошо ощерился, – вот не доводи до греха. Согласись, что накосячил и самолет запустил. Или мне к старшему технику идти, чтобы он тебе лично приказал?

Палыч зло вскинулся, и они с Виктором принялись буравить друг друга глазами, потом техник скис и отвернул взгляд.

– Второе, – Виктор понял, что Палыч сдался, – это сраное масло. Меня уже затрахала эта вечная грязная херня на фонаре.

– Так сальников нету. Я уже сколько у помпотеха спрашивал…

– А кого мне спрашивать, когда я пытаюсь немцев высмотреть, а у меня на стекле серая муть?

Плечи у Палыча поникли.

– Ну и третье. Смирнова, Ложкина – свободны. Палыч, – Виктор дождался, когда девушки отошли подальше, и заговорил тихо, – сними кислородные баллоны и, пожалуй, один баллон сжатого воздуха.