— Вот что, — сказал командир, — завтра в девять утра проведешь учебный бой с этим уродом, — он показал глазами на дверь, — и чтобы его побил. Ясно?
— Неа, — сказал Виктор чистую правду.
— Туповата пошла молодежь тута, — вздохнул командир. — Сумеешь его побить, пойдет к тебе в звено! Так что постарайся! У тебя же мотор недавно меняли, так?
— Меняли. На той неделе. Только теперь после вылета весь фонарь в масле. Только… зачем мне такое счастье?
— Я тебе готового летчика даю тута, — возмутился комполка. — Кто мне еще в Саратове плешь проел? Вот! Бери! Да у него налет семьсот часов, бывший инструктор! С новым двигателем управишься. На вертикали с ним попробуй, вряд ли он умеет так на ней драться. И вообще, это приказ. Смотри мне, если проиграешь — парашют тута съешь. — Шубин слегка повеселел, пробарабанил по столешнице какую-то замысловатую дробь и прищурился размышляя:
— Так… прилетит в восемь, — забубнил он себе под нос, — пока то да се. Потом тута завтрак. В девять или в полдевятого? Лучше в девять. Чтоб над аэродромом. Двух зайцев стрельнуть? — Командир бормотал это глядя в никуда, потом встрепенулся. — Все. Решено тута. Завтра у тебя тренировочный полет с твоим Рябченко тута. Полетаешь, разомнешься. А потом в девять учебный бой с Лариным.
Виктор слегка ошалел. Зачем командиру все это нужно, он так и не понял.
— Теперь второе! — Шубин важно поднял вверх указательный палец. — Дело нужное и в чем-то тута полезное. Новеньких, думаю, уже видел, да? Пополнение, мать его етить. Прямо из ЗАПа, — командир скривился, словно проглотил нечто невообразимо кислое, — сосунки в общем. Нихера не умеют, нихера не могут, зато уже офицеры… Говно… Но, раз Родина тута приказала, то будем лепить из говна летчиков.
— А при чем тут я? — осторожно спросил Саблин. Происходящее нравилось ему все меньше и меньше.
— А при том Витя, — Шубин хмыкнул, — при том. Даю тебе три…нет, отставить тута. Даю тебе две недели и этих новеньких. Делай с ними что хочешь, но чтобы подтянул за это время до уровня своего ведомого. Хотя бы в части теории. Я с ним на днях слетал — нормально у парня получается. Так что он будет теперь со мной летать, а ты себе нового подберешь.
— Это же грабеж, Дмитрий Михайлович, — возмутился Виктор, — я вам Кольку не отдам.
— Грабеж, — ехидно ухмыльнулся Шубин, — он самый. Да ладно. Шучу я, шучу. Никто на твоего Рябченко не покушается. А вот за пополнение возьмись. Бензин вам выделю, помещение тоже. Будет этакое учебное звено, с тобой во главе.
— А чему их учить?
— А всему Витя. Всему что на войне нужно, — Командир поглядел на его скептически вытянувшееся лицо и добавил, — Завтра их будут по эскадрильям распределять. Один в твое звено достанется. Будет твоему Ларину ведомым. Так что можешь заранее присмотреться, утром шепнешь кого выбрал. И не строй из себя юную комсомолку, впервые тута член увидавшую. Все равно не поверю. Делай что хочешь, но пацанов этих подтяни. Если будут как Рябченко, лично тута расцелую.
— А почему я, Дмитрий Михайлович? — приказ Шубина ему сильно не понравился, и Виктор предпринял последнюю попытку переубедить. — Это как бы комэсков работа. Да и ведущие все равно будут рассказывать и показывать.
— Это, Витя, так, — Шубин вздохнул, — но есть и другая сторона. Я на днях облетал наших рядовых летчиков, и у меня сложилось мнение, что твой Рябченко любому из них фору даст. Это меня радует. И я желаю, чтобы таких пилотов у нас стало побольше. Так что дерзай, — он засмеялся, — модельки тебе в руки и конспект на шею. Чтобы завтра утром план занятий принес тута.
— Вы таки шутите, товарищ майор? — попробовал поторговаться Виктор, — Этих орлов нужно откормить сперва, а вы мне две недели… Я с Рябченко два месяца не слазил, и это притом, что учил двоих. А вы мне целую ораву на шею посадить хотите и чуда требуете. Я таки вам не господь Бог.
— Ты Витя, не старый еврей, поэтому торговаться я с тобой не буду! — отрезал командир. — Я приказываю! А ты научи… Кстати, — Шубин оживился, что-то вспомнив, — С тобой замполит по поводу приема в партию на общался? Сказал ему, что подумаешь? Ну ты, Витя, дурак. Я и сам-то крепок бываю задним умом, но ты меня переплюнул. Подумает он тута! Ишь ты… Слушай старших, а я тебе советую вступить. Рекомендацию тута напишу.
Солнце уже клонилось к земле, подкрашивая горизонт алым. В синем небе там и сям висели облака. Крутобокие, тугие, ослепительно белые на востоке и розовые на западе. У столовой уже собирались летчики — прикидывая меню и строя планы на вечернюю киноленту. Виктор сегодня "пролетал мимо". Из землянки командира он вышел, кипя от злости. Походил кругом, порываясь вернуться и закатить скандал, но немного успокоившись, решил, что ругаться и отстаивать свои интересы уже поздно. Тогда он направился к своим новоявленным подчиненным. Но младшие лейтенанты имели настолько испуганно-восторженный вид, что ему даже стало их немного жалко. Идея излить на новичков свое негодование пропала втуне. И он, не говоря ни слова, ушел.