— Послушай, Аталина Барретт! — вдруг зашипел он, теряя терпение — Видимо, ты не понимаешь. Хотя я объяснял тебе. Много раз. Ты очень упряма, девочка и не слышишь меня. Я купил тебя, мне нужна была идеальная приманка для рейдов. Сначала это было так. Потом… Все изменилось. Ты оказалась моей парой. И теперь мой долг, как самца — охранять тебя. Создавать тебе условия. Защищать. Обеспечивать всем, что тебе нужно. У людей это называется брак. Мы зовём это Единение. Тебе понятно?
Рэндар прислонился к двери. Глаза горели углями, угрожая расплавить чёрные пряди волос, закрывающие их. Аталина прижалась к стене, зажав между зубами согнутый в суставе указательный палец.
Девушка боялась вымолвить слово, стараясь даже дышать через раз.
— Я понимаю, — продолжил он — что неприятен тебе. Я понимаю твой страх, твоё отвращение. И знаю, что тебе больно всякий раз, когда я касаюсь тебя. Но, согласись… Ведь я немного прошу, верно? И ненадолго. Стараюсь недолго.
Он перевёл дыхание, стараясь успокоиться.
— Аталь, я просто хочу, чтоб и тебе было хорошо со мной. Я должен стараться для своей пары. Может, что — то не так? Ну, кроме боли… Я обижаю тебя?
Девушка помотала головой. Вдруг закололо в груди и одновременно запершило в горле.
— Нет, линар.
— Если ты про боль, то это должно пройти. Со временем. Твоё тело привыкнет и примет меня. Пока же мы чужеродны, так и будет…
Он шагнул к кровати. Осторожно присел, смяв плед.
— Ты спи, Аталина. Хочешь, просто посижу с тобой?
Девушка легла. Потом подвинулась, давая ему место. Рэндар лёг рядом, стараясь не касаться её. Так они и лежали — друг против друга, один взгляд тонул в другом. И дыхания — ее и его смешивались в одно.
И ночь осторожно наблюдала за ними…
Глава 12
…Она снова была в регионе. Ночь влажной, холодной рукой касалась травы и аккуратно уложенных волос. Железная перекореженная табличка, звякающая цепь. Дыра в потолке. Холодный остов кровати. Фотокарточка мужчины с завернувшимися от влаги и времени краями. Тишина и покой. И — внезапно, непонятно откуда налетевший страх. Но не тот липкий страх, от которого потеют ладони, а животный, жгучий ужас — тот самый, который сковывает тело и завязывает узлом мышцы и внутренности. Во сне она кричала — дико, разрывая ночную тишину, ломая стекло нереальности и барабанные перепонки.
На самом же деле просто свела брови и закусила губы.
— Нельзя кричать громко, Аталина! — сказал Рэйз — Закричишь, сдохнешь. У Хорсеттов потрясающий слух. У нэйдов тоже, кстати.
Брат повернулся к ней и сдёрнул с головы низкий капюшон, скрывающий лицо…
— Я нашёл тебя. Ты моя. Не надо было кричать…
Сияющий огнём взгляд прошил тело насквозь. Хорсетт хохотал, лёгкая куртка Рэйза сползла с его плеч вместе с кожей, обнажая мышцы, кости и огненную Суть…
— Рэйз, — прошептала Аталина и проснулась — Ооох…
В спальне было пусто. Сэнзар палил вовсю, прорываясь сквозь плотные шторы. Тонкие лучики касались краев мебели, сгибов простыней и согнутых пальцев.
Какое — то время девушка сидела на кровати, приходя в себя, возвращаясь в реальность. Потом сбросив с себя остатки сна, ночи, региона и скрежещущего звука цепи, отправилась в ванную. Прохладный душ — первое средство после таких снов…
Выйдя, отвернула край тяжёлой шторы, посмотрела в окно. Застыла, наблюдая за плывущими облаками и слегка колышущимися от слабого ветра кронами деревьев. Глянула вниз…
Корделл почувствовал её взгляд, поднял голову. Легко встав со скамейки, где до этого сидел, кивнул и улыбнулся, показав жестом, что сейчас поднимется к ней.
Дверь открылась, впуская внутрь его, лёгкий запах кофе и жар… Опять жар. Значит, сегодня опять НОЧЬ. Только бы пережить этот обязательный срок! Если Аталина Барретт, выдержит эти оставшиеся месяцы — она станет очень богатым человеком! И тогда больше никакого Красного Дома. Никаких забот. Никаких снов… Регион, табличка, звякающая цепь — все станет пылью. И пыль эту развеет ветер.
— Доброе утро, линар Рэндар.
Он кивнул. Зовёт по имени. Пусть так. Держаться, набрать полную грудь горячего воздуха и держаться. Она же старается! И его долг сейчас — помочь ей, поддержать, не требуя большего.
Не пугать. Не сверлить её глазами, не кидаться, как голодный зверь на кусок мяса.
" Ровнее, Корделл. " — обронил Аркас — " Береги пару. Пары для Хорсеттов — драгоценны. В этом мире их нет. "