— Клянёмся. — не сговариваясь ответили все трое.
— А ты чего молчишь? — вопрос был задан поварихе, которая воспользовавшись случаем сбросила труп дяди Пети на стол и почувствовав своим бабским чутьём хорошего человека, спряталась за спину Ада, и что-то страстно шептала ему в ухо.
— Причём здесь она? — удивился Мордоворот.
— Так она же и готовит нам человечинку, да и сама с удовольствием её жрёт или вы думали, что мы живьём жрём людей?
— Мать честная! — ахнул Прусак — Что же у вас здесь творится!?
— Что творится — русский мир — во всей своей красе. Что ты так удивляешься? Можно подумать ты сам никогда не ел в тайге с голодухи человечинку. — сплюнул Ад.
— Не ел.
— Значит не знаешь что такое настоящий голод, а вот когда сбежишь от «хозяина», да побродишь с полгода зимой по тайге, так всё будешь жрать, не перебирая.
— Так хорош, гурманы вашу мать, — прервал гастрономические изыски Мордоворот. — Значится так девчонки; вы нам показываете выход и мы оставляем вам повариху Агошкину и труп. Делайте с ними, что хотите. Согласны?
— Договорились. Закройте их в комнате и идите за нами.
Пробродив полчаса по тёмным лабиринтам подвала, они с трудом нашли нужный им подземный ход. Воспользовавшись им, грязные и усталые они наконец-то вышли на белый свет. Выход из подземелья находился в километре от пансионата в заросшем углу заброшенного старинного кладбища. Невдалеке виднелась развалившаяся церковь с колокольней. Осмотрев развалины, они нашли подвал. Некоторые его комнаты сохранились в довольно приличном состоянии. Кроме деревянных нар, там стояло пара столов и несколько лавок. Отыскался даже старинный колодец, в котором была чистая вода. По всей видимости, когда-то здесь были кельи монахов-схимников. Решено было временно остановиться в них. Завалив вход старыми надгробьями, беглецы попили воды, погрызли сухарей и завалились спать.
Ночь прошла без особых происшествий… Вот разве, что утром Мордоворот, проснулся, и не обнаружил на своём привычном месте головы. Его телохранитель Ад, сговорившись с Прусаком, аккуратно отрезали её и положили в стол. Шутка удалась.
После того, как клад был выкопан, та же участь постигла и строителя-интеллектуала Прусакова. Ад не тот человек, который будет с кем-то делиться — хоть кладом, хоть литературной популярностью.
МАДАМ ЛАЙНО
ПРЕДИСЛОВИЕ
В Польше содержательниц публичных домов, борделей, народ любя называет — пани старша курва. В Германии — Groсmutter аltere Hure. Относятся ли там к ним с уважением? По мере возможности. По крайней мере — почти во всех Европейских странах проституция легализована и жрицы любви имеют не только социальную защиту, но и свой профсоюз, в который они платят взносы и который им помогает в случае заболевания или при возникновении каких-то других экстренных неблагоприятных обстоятельств. У нас же их зовут; либо мадама, либо старшая шлюха.
Всё у нас намного сложнее — мы давно уже забыли за строительство коммунизма, молча восстанавливаем капитализм и пытаемся стыдливо прятать за демократической вывеской его язвы — проституцию, наркоманию, организованную преступность и т. д. Вместо того, чтобы попытаться некоторые (не все) из них легализовать, выведя их из тени получать налоги — по честному.
А сейчас, наши путаны или если хотите жрицы любви поставлены в жестокую зависимость не только от своих мадамок, но и от крышующих их представителей из правоохранительных органов, которые слившись с криминальными элементами, плодотворно трудятся на этой ниве. Устраивая путанам субботники, плавно перетекающие в воскресники. А что с такими церемонится — чай не из благородных девиц дворянок — не сахарные, не растают и не резиновые — не сотрутся.
Вот такая проза жизни — возрождаем капитализм, стыдливо пряча его уродливую гримасу за демократическими вывесками и болтовнёй о всеобщем равенстве и где-то даже, как-то и братстве.
Смешно — было бы смешно, если бы не было так грустно.
Я понимаю, что роль обличителя социальных язв, а тем более борца с ними мне одному не под силу, а потому прошу вас, уважаемые читатели, не рассматривать этот рассказ, как документальный — это художественное произведение, плод воображения и потому все совпадения моих выдуманных героев с реальными персонажами — случайны.
Есть ли прототип у моей главной героини? Нет — это образ собирательный, списан с разных людей, так что не спешите примерять его на себя — ни та которая после «русской весны» повернулась, со своим пансионатом, задницей к своим украинским родственникам, и у которой потом «освободители» его потом отжали, ни та у которой я был на свадьбе посажённым отцом, и которая теперь смотрит на меня с фотографии со снайперской винтовкой в руках, охраняя в Крыму — от кого? свой «русский мир», и не та, которая проживая в Севастополе, наслушавшись обо мне всяких гадостей, за моей спиной, обзывает меня на сайте редкой сволочью, требуя убрать меня, потому что от меня нет пользы. Я ей, что корова, которую если не приносит пользы, (не доится) надо зарезать? Совсем, однако ёк!