- Будет сделано - не в первой.
2
Смеркалось. На веранде за накрытым столом столом сидело четверо человек, которые неторопливо беседовали, запивая душевное общение домашним вином. Если быть более точным, то постоянно говорил один человечек, маленького роста, страдающий одышкой и крысиным профилем. Говорил властно, не торопясь, приглушённым голосом, так как привыкли говорить люди обладающие, хоть и небольшой, но властью. Большая, она или небольшая, но власть есть власть и всегда найдутся подчинённые, которыми можно помыкать.
За столом, как раз и была такая ситуация. Человечек говорил, а остальные ему почтительно внимали, лишь изредка отвечая на его вопросы. В очередной раз, смачно отхлебнув из своего стакана контрабандного баварского пива человечек, а это и был куратор борделя, обращаясь к мадам Нинон, спросил:
- Мадам, я Вам уже объяснил политику партии и правительства, которое заботясь о нас с вами, попало под санкции Запада, и было вынуждено ввести свои встречные.
Человечек гневно ударил по столу, от чего сидевшая на краю пивного бокала муха, нервно вздрогнув, пошевелила крылышками и нехотя взлетев, отлетела от буяна подальше:
- Проклятые пендосы! - продолжал метать молнии оратор. - Думают, что этим нас можно запугать. Идиоты - да от этого мы только крепчаем.
- Типа нас гребут - а мы крепчаем. - не удержался от реплики бывший мичман, большой знаток военно-морского юмора.
- Типа того, только мы ещё посмотрим, кто кого будет гребсти. Уже сейчас убытки Запада от наших санкций составили более сиксиллиарда баксов. А это только начало. Дальше будет ещё круче. Мы заставим их ещё валяясь у нас в ногах, вымаливать прощение, но, - куратор поднял вверх указательный палец, апеллируя к кому-то из власть имущих сидящих наверху, но - повторился он - пока нам придётся потерпеть, затянуть пояса, а в вашем случае увеличить производительность и проходную способность ваших шлюх.
- Да помилуй батюшка, - взмолилась мадам Нинон - как же мы можем поднять эту самую, - на какое-то время она задумалась вспоминая незнакомое слово - эту самую производительность, если наши бравые гусары не платят ни копейки за свои посещения!? От них - одни убытки, ходят сюда уже, как к себе домой.
- Знаю, наслышан, - нахмурился куратор, - надо что-то придумать, потому, как сами вы с этой пошестью не справитесь.
На какое-то время за столом воцарилась тишина, было слышно только доносящийся с Угольной бухты шум моря, и где-то в заводе ревела тифонами отжатая у хохлов подводная лодка «Запорожье», которую вызванные с Полярного специалисты пытались, поставит на ход.
Как раз тот случай - северяне, прибыв на юг, больше грели свои отмороженные кости на Севастопольских пляжах или пропивали свои командировочные в тёплой компании шлюх мадам Нинон.
Увы.... Всё хорошее имеет плохую тенденцию заканчиваться. А с такими усиленными темпами загулов, деньги ремонтников быстро перекочевали в чужие карманы, и они встали на край финансовой пропасть. Выход был быстро найден; они понесли по пунктам приёма металлолома снятые с лодки медные заглушки и клапана. Особенно порадовали их найденные в кают-компании картины художника баталиста-мариниста Данилова, которые они отнесли в галерею «Южная Пальмира», где их выкупили за вполне приличные деньги. На лодке имелось ещё много ценных вещей, ожидающих своей очереди к барыгам, так что «Запорожью», дальние походы и боевые службы не грозили. Подводная лодка надёжно встала на мёртвый якорь.
Куратор очнулся от своих дум, опрокинул в себя загаженный мухами бокал пива и пережёвывая кусок вяленой ставридки, ласково спросил у мадам Нинон:
- Мадам, а как Вы смотрите на то, чтобы стать моей женой?
- Это что, официальное предложение руки и сердца? - ещё полностью не придя в себя от такого поворота событий, спросила озадаченная вопросом мадам. - Вы себя в зеркало-то давно видели?
- Закрой вафлятник курва! - взъярился куратор и, не вставая с места, хлестнул мадам Нинон по отъеденной, на контрабандных харчях, харе. - Это - если хочешь, приказ. Вefehl ist Вefehl, verstаndlich Schwein!!
- Понятно. Хенде хох, яволь, как говорится. - мрачно пошутил бывший «сундук», мичман-сутенёр.
- Слышишь, старый хрыч, твой салдофонский юмор меня достал - пошёл вон из-за стола. Мразь! - бросил в спину уходящему «сундуку» куратор.
- Можно и я пойду, - стала отпрашиваться у куратора и себе хозяйка борделя.
- Нет. - отрезал куратор - Оголяйся курва и залазь на стол, будешь приобщать меня к прекрасному искусству танца.
- Как скажете хозяин. - ответила она и неуловимым движением руки сбросила на пол веранды свой сарафан и расстегнула корсет. Жирные целюлитные складки, ничем не поддерживаемые, свободно растеклись по её телу - особенно выделялись на её теле мощные слоноподобные ягодицы и обвисшая, почти до пола, жировая складка впереди, так называемый фартук.