Годки на «Дрезине» - не только имели право на собственное мнение, но и могли проявлять вслух недовольство. Командование корабля нельзя было баловать - иначе оборзеют и полностью сядут на шею и превратится жизнь годков на корабле в сущий ад. И будут они последние свои полгода вместе с карасями чистить картофан по утрам и драить палубу. А молодой лейтенантик, вчера получивший своё звание, будет их прихватывать и рассказывать о том, как им надо служить. Мрак.
Причиной недовольства послужил вчерашний праздничный новогодний ужин устроенный командованием корабля своему личному составу.
- Совсем козлы оборзели, - выбив об бак из сухаря тараканов, которых любя называли стасиками, пробурчал годок с Ростова Яша Слизкой.
- И страх потеряли, - поддержал его Лёва Давыдов, художник-татуировщик и главный по где, что достать, намутить и забакланить, - есть предложение оставить это всё карасям, а самим сходить проведать закрома Родины. Кто за? Я так и понял, что никто здесь не будет против.
Все годки поднялись из-за бака, где валялись чёрные сухари со стасиками, а в бачках остывала дохлая синяя утка с серым пюре из сухой картошки, по вкусу напоминавшее тошнотики, которыми по сёлам кормят скотину, матюкаясь вышли из матроской столовой и пошли в гости к своему другу кладовщику молдаванину Таку, по кличке - кнехт вам в сраку.
Своё погоняло Таку получил, за этот стереотипный ответ, который он давал всем желающим забакланить за счёт товарищей офицеров, а именно им и принадлежали эти склады, вмещающие в своё нутро пару пещер Али-Бабы.
После того, как Лёва потратил на спину, руки и грудь Таку месяц своего драгоценного времени, превратив заурядного кладовщика в крутого моремана, грозу морей и океанов, офицерские кладовые перед ним открывались, как по мановению волшебной палочки.
На корабле Лёва пахал на износ - у него был, там свой маленький бизнес. После трёх боевых служб, когда командование его родной ПээМки вышвырнуло его вместо отпуска и длительного увольнения, на эту коробку - укомплектованную списанными со своих кораблей годками - раздолбаями и не нюхавшей море молодёжью, он твёрдо забил болт на службу и занимался только альбомами и наколками. Набивал наколки только годкам и мичманам. Все попытки командира группы ВТМ лейтенанта Упашкина, отправить его дежурным по камбузу или на другие тяжёлые корабельные работы, наталкивались на его стойкое сопротивление и неприятие этих приказов.
- Не положено по сроку службы и по состоянию здоровья - отстаньте товарищ лейтенант!
2
Итак, в строю не хватало четырёх человек - одного подгодка и трёх годков. Посланные лейтенантом Упашкиным, на их поиск молодые в строй уже не вернулись.
Молодые нашли годков в шхере в невменяемом состоянии допивающими спирт из двухсот литровой бочки и брагу из огнетушителя ВПС-25, чтобы молодёжь не шланговала им налив по кружке браги, усадили чистить и жарить картофан - годковский обед.
Переданный самым смелым приказ Упашкина - немедленно явиться на построение команды, годками был встречен гоготом, топотом и свистом.
- Да пошёл он со своим построением на хер - с трудом ворочая языком проворчал лысый, выбритый до синевы, одетый Дедом Морозом годок с Казани, Митя Матенков, - а я пил, пью и буду пить, - и в доказательство своих слов, влил в себя полный плафон браги.
Его поддерживала под руку снегурочка, полуголая шмара Инка - «королева» Минки, запросто выпивавшая полную кружку неразбавленного спирта и легко после этого фокуса обслуживающая по очереди тридцать человек, без особых потерь для своего здоровья. Инку уже второй год передавая с борта на борт, нелегально возили по Средиземке, годки с кораблей пятой Средиземноморской эскадры. Теперь дошла очередь и до плавбазы «Дрезино» и годки корабля, впоследствии так бесславно преданного и бездарно проданного в Турцию, в лихие девяностые на металлолом, гуляли с ней не по детски... и не просто гуляли, а ещё и отмечали на службе свой третий 1979 Новый Год, в Средиземном море под островом Кипр.
Со вчерашнего новогоднего вечера в действие вступил святой флотский закон - «всё пропьём, но флот не опозорим...» А так как всё хорошее имеет привычку рано или поздно заканчиваться, то и двухсот литровая бочка спирта, честно утопленная при погрузке на подводную лодку, а потом поднятая на борт водолазами Кривовым и Выговским, отдав последнюю живительную влагу, мирно закончила своё существование в глубинах Средиземного моря, в этот новогодний праздник.