5
Наполненный сумбурными событиями первый день нового 1979 года подходил к своему логическому завершению. Смеркалось.
Бесновавшееся с утра море успокаивалось. Дул лёгкий бриз, всё также временами доносящий с Кипра запах жареной рыбы, потных сексуально удовлетворённых женщин со стойким перегаром, лёгкого сухого греческого вина.
- Этот ветер принёс нам, таки привет за Одессу. Пахнет, как у меня дома, когда моя мама с моей Соней, таки жарят бичков, - сказал сидевший на кнехте 23-летний годок Толик Лосев, опоздавший на свой призыв и теперь числившийся в команде самым умным по женской части. Когда большинство команды покупало в Тартусе, на фарцовку, всякий фуфел - Лось, опытный одесский ловелас, покупал дивной красоты шёлковые пеньюары и кружевное бельё. Он таки знал, чем можно растопить лёд, лежащий на женском сердце затурканой бытом советской женщины.
- А эта каломбина, всё таки к нам сегодня наверное пришвартуется, - наблюдая за бестолковой суетой ПМ-4, пытающейся целый день стать лагом к «Дрезино», продолжил разговор Юра Дяченко.
- Да куда ей, ты, что не видишь, кто на капитанском мостике рулит? - вступил в разговор Лёва Давыдов, - рассматривавший прыгающий на волнах корабль в бинокль.
- Грамотный, сам с биноклем, а я не вижу. Ну и кто там такой бестолковый рулит?
- Да дружбан твой, бывший помоха с ПээМки, который нас с тобой и списал сюда - в этот плавучий штрафбат.
- Кто, Сухой!? Ну-ка, дай мне Лёва бинокль. Хочу на этого засранца поближе посмотреть. Не уж то жив курилка? - Юра взял бинокль в руки и долго всматривался в морские сумерки.
- А ведь ты прав - он гадёныш, собственной персоной, не потонуло - приплыло. Сейчас ещё и к борту прибьёт это дерьмо, - произнёс Юра, возвращая бинокль, и со злости сплюнул на загаженный шкафут.
Причина, мягко говоря, недовольства, Дяченко легко объяснима. Два года Юра играл в вокально-инструментальном ансамбле созданном капитан-лейтенантом Сухим на ПээМке и думал, что так и уйдёт домой, на гражданку, особо не перенапрягаясь по службе. Возможно, что так бы и случилось, если бы не случай.
В экипаже на корабле стали пропадать личные вещи. А теперь представьте себя в замкнутом пространстве посреди океана, без самого необходимого; часов, сигарет, одеколона, ну и остальных милых и дорогих вашему сердцу безделушек. Ещё представьте эту атмосферу, всеобщего недоверия и подозрения, также круг подозреваемых, в который входит каждый матрос. Чтобы Вы сделали с тем уродом, человеком его назвать нельзя, которого поймали бы на горячем? Правильно - сейчас выкинули бы за борт, без суда и следствия. А тогда намылив шею и вынеся выговор по комсомольской линии, его простили, поверив, в то что он больше не будет обворовывать своих сослуживцев оставили на девятке, а тех, кто его проучил, списали.
Но замполит оказался не таким простачком и в оправдание своего тунеядствующего существования на корабле, по приходу с боевой, в Союзе подал рапорт - не на крысу вора, а на участвующих в его самосуде матросов. Запахло дисбатом. Сухой готовясь принять командование на ПМ-4 за Юру не заступился. Помог, заступившись в бригаде за матросов, командир корабля кап 2 Савочкин.
Так, что швартовки Сухого гулявшие уже сутки годки ждали с большим нетерпением.
6
Под вечер со своей каюты выполз, в расчете на шаровое бухло, фиолетовый от пьянства капитан-медик Кураж, вырывающий морякам зубы без наркоза и имеющий в своей аптечке только аспирин и неприкосновенный запас йода. Видимо он считал, что достаточно того, что он сам постоянно находится под наркозом.
Как все художники-аматоры он мнил себя непризнанным гением и критику в адрес своих малюнков, написанных хвостом пьяного мула, воспринимал очень болезненно, заливая скуку и свою невостребованность спиртом.
В морг, где был его кабинет - его палкой невозможно было загнать, чем годки и пользовались, приспособив его себе под шхеру, а чтобы он не путался под ногами, ему откомандировали Инку с литровой колбой спирта - второму он был рад гораздо больше, чем шмаре.
- Зря мы этому шлангу спирт отдали, только добро перевели - пробурчал Яша Слизкой и добавил - хватило бы этому эскулапу и Инки.
- Да ладно тебе бурчать, лучше подумайте, куда бочки со спиртом будем девать, - озадачил всех Лёва Давыдов.
- Да отдавать назад жалко, а самим нам не осилить.
- Придётся, наверное, майнать за борт.
- Не братва, - вмешался в дискуссию опять Лёва, - есть идея получше.