- Сваливают гниды, - затягиваясь самокруткой зло пробурчал Лёва Давыдов, которого сигнал аварийной тревоги согнал с мягкого тела безотказной Инки.
- Да, похоже, приплыли, - поддержал его Яшка Слизкой.
- Интересно и чья это таки работа, - поинтересовался Лось, посмотрев хмуро на Матенкова, - и я извиняюсь почему это такой гармыдер надо было делать с такой помпой?
- Да вы чё братва думаете это я? - возмутился моторист Митя Матенков, - Карась, сука, салабон, так поднял обороты дизель-генератора, что он, взбесившись, пошёл в разнос, ну а там и рвануло.
- Салабон живой?
- Да вон он гнида трясётся от страха, думает, что я его сдам.
- С этим успеется, - вмешался Яшка Слизкой, - а пока тащи-ка сюда этого красавца.
Трясущегося от страха салабона, прослужившего всего полгода и умудрившегося гробануть дизель-генератор у такого лайнера, как «Дрезино», пинками подогнали к годку.
- Жить хочешь? - в лоб задал ему вопрос Слизкой, - По глазам вижу, что хочешь гнида, а раз так - берешь с собой десять человек своих карасей, противогазы на рожи, вэпээсы в руки. Ты старший. Время тушения пожара - десять минут. Алес Форвэртс. Время пошло.
Годки отдраили дверь машинного отделения, вкинув туда огнетушители и упирающихся салобонов, они дверь снова задраили.
- Не хотят умирать, а придётся, если не потушат пожар, -сказал наблюдавший за действиями годков каплей Мордасов.
- Так же нельзя, так же не по человечески!! - вдруг закричал сорвавшимся голосом Упашкин.
- Можно Митя и нужно или они справятся и мы все живы, или нет и тогда нам всем крышка, так что лучше, не вмешивайся - а то и мы с тобой попадём под раздачу.
- Ну нет, ты как хочешь, а я так не могу, пойду к ним, -сказал Упашкин, внезапно отвердевшим голосом.
- Ну, что добровольцы на подвиг ещё есть - обратился он к своей команде, - или вы только водку пить и баб топтать?
- Да угомонись ты лейтенант, не дави на совесть, - раздался от отдельно стоящей группы годков голос разжалованного главстаршины Якова Слизкова. - Я пойду. И всё! - и обращаясь к дёрнувшимся было выйти из строя своим товарищам, добавил. - Вас матери ждут.
Дверь снова отдраили и пожар, получивший новую порцию кислорода, вспыхнул с новой силой - поглотив, как казалось навсегда, моряков.
А над морем разносились гудки уходящих из точки кораблей, бросивших терпящее бедствие своё судно на произвол судьбы.
Рассчитывать надо было только на свои силы, а если точнее на тех моряков, которых тушили пожар - в горящем машинном отделении, набитого ракетами с ядерными боеголовками корабля.
10
Пока вся аварийная группа, в машинном отделении, под задраенными дверями, ждала с нетерпением добрых вестей от своих спасателей.
Главный боцман корабля, почти офицер - мичман Шевел, сменившись с вахты, обнаружил у себя в хозяйстве, на баке пропажу, - исчез пяти тонный якорь Холла вместе со сто метровой цепью. Когда пропадал кузбас лак, то в принципе всё было понятно - боцмана его выпивали, смешав с солью. Но якорь - это, уже не вписывалось ни в какие рамки. Это был нонсэнс. Дело пахло трибуналом. Надо было находить либо новый якорь, что было здесь невозможно, либо искать старый, только не понятно где, или же найти объективную причину и виновника этого происшествия.
Короче говоря, зная крутой нрав старпома, старый вороватый мичман Шевел понял, что он попал и попал по крупному. В то, что его подставили, чтобы скрыть свои делишки - этого он понял, хоть и не сразу, но понял. Осталось узнать, кто это и зачем им это было надо. А по всему было видно, что крепко было надо.
Он не поленился спуститься на среднюю палубу и отыскав спящего в кубрике старшину своей команды Бакина, вылив чайник воды на спящего попробовал его разбудить. Бухавший сутки старшина, разбуженный таким беспардонным образом, не разобравшись в происходящем, зарядил, не раздумывая мичману в ухо.
Когда мичмана через полчаса отлили водой, старшину продолжавшего спать сном младенца, уже охраняли от его посягательств два подгодка.
- Пошел на хер сундук! - сказал один из них и добавил - если не хочешь добавки.
«Главному боцману корабля срочно прибыть на ходовой мостик!» - вдруг пролаял механическим голосом гавкунчик.
- Когда проснётся, передадите ему, чтобы зашёл ко мне по делу, - на ходу произнёс Шевел, потирая забитое ухо, выходя из кубрика.
- А не замотаешься пыль глотать сундучара, - пробурчал ему в след один из подгодков и, плюнув в след, добавил. - Вали, нахрен гандон.
На ходовом мостике, разбуженный сигналом аварийной тревоги и известием, что очаг возгорания не удаётся ликвидировать, а он наоборот расширяется, лютовал капитан 1 ранга Пулин.