Он помолчал и как-то очень осторожно и очень неопределённо произнёс:
— А если вы ошибаетесь?..
Насчёт чего, хотела спросить я, но тут в мастерской возник Кайлеан, и мы замолчали как два заговорщика.
Кайлеан окинул нас внимательным взглядом (мне показалось, он заметил, как скомкался разговор):
— Вы закончили?
— Да-а! — ответили мы хором с интонациями детсадовцев, которых спросили, хорошо ли они себя вели, пока не было воспитателя.
Кайлеан Георгиевич прищурился.
— Наша договорённость соблюдена? — обратился он к маэстро.
— Разумеется, мой принц, — ответил тот с некоторым холодком.
Я посмотрела вопросительно, но маэстро ответил непроницаемым взглядом, учитывая наружность, это ему не составило труда. С официальными интонациями он произнёс:
— Ваше платье, леди Данимира, будет доставлено в день бала, к полудню.
— Без примерки? — Кайлеан нахмурился. — Данимира, ты уверена?
— Полностью доверяю маэстро и не хочу лишний раз отрывать его от дел. Думаю, перед балом у всех хватает забот. Мне и так неудобно, что я свалилась как снег на голову…
Себастьян Лампль склонил голову в знак признательности, но подбородок Его Высочества пошёл вверх.
— Никаких неудобств, — заявил Кайлеан непререкаемым тоном.
Я поспешно сказала:
— Нет-нет, мы обо всём договорились.
Кайлеан помолчал, потом, к моему облегчению, расслабился и безразлично пожал плечами:
— В таком случае мы откланиваемся. Маэстро, всех благ.
Он стремительно подошёл ко мне и за руку поднял из кресла.
Мгновение — и мы перенеслись в город.
8
От яркого света я сперва зажмурилась, затем завертела головой по сторонам. Извилистая улочка, на которой мы оказались, была такой крутой, что уходила вниз широкими каменными ступенями. Дома лепились друг к другу, на балконах с витыми перилами стояли горшки с цветами, кое-где сушилось бельё, на крыльце неподалёку сидел насупленный полосатый кот и поглядывал на нас с подозрением. Вообще старая часть Эрминара, расположенная у подножия замка, внешне не слишком отличалась от какого-нибудь южно-европейского городка с многовековой историей.
— Ах, как хорошо, — заулыбалась я. — Кс-кс-кс! — сказала я коту.
Кот зевнул, на мгновение показал ауру фамильяра и отвернулся.
— Ой, — сказала я, — извините.
— Пойдём, тут есть одно место, — скороговоркой перебил Кайлеан, — там будет ещё лучше, там хорошо кормят. — Он потащил меня вниз по улице.
Да, не так я представляла себе эту прогулку. В мои представления не входил принц, мчавшийся со скоростью локомотива на запах котлет.
Место, где хорошо кормят, оказалось совсем рядом. На крохотной площади к стене, заросшей плющом, жался пяток пустых пластиковых столов, они казались брошенными — кое-где на них лежали опавшие листья. Рядом виднелся вход в подвальное помещение, над дверью не было решительно никакой вывески, но Кайлеан направился именно туда. Спустившись, мы попали в неожиданно обширное пространство, подвал оказался общим для нескольких домов. Низкий сводчатый потолок поддерживали ряды кирпичных столбов, грубо сколоченные столы и лавки расположились вдоль стен, по стенам же были развешаны щиты, к которым прибили головы каких-то жутких зверюг. Страшилища грозно пучили глаза и разевали бородавчатые пасти, демонстрируя клычища в три ряда, чёрные раздвоенные языки и тому подобные прелести.
— Теперь верю, — задумчиво сказала я, разглядывая стены, — здесь действительно должны очень хорошо кормить. Иначе просто кусок в горло не полезет.
Кайлеан хмыкнул.
— Ты про головы? Они для аппетита.
Я не успела спросить, чей это аппетит возбуждают такие ужасы.
Когда мы заходили, звякнул дверной колокольчик, и теперь в проёме позади барной стойки, расположенной в дальнем углу, показался человек. Он вышел из-за стойки, направляясь к нам, я увидела, что передвигается он с помощью костыля, потому что одна нога у него отнята выше колена, штанина джинсов была подвёрнута. Отросшие, тёмные с проседью волосы почти касались плеч, половина худого лица была испещрена шрамами, которые спускались на жилистую шею и уходили за воротник клетчатой ковбойки. Сначала мне показалось, что это человек в возрасте, но Кайлеан двинулся ему навстречу, они обнялись и принялись колотить друг друга по спинам. Одноногий именовал Его Высочество «Кайлом, чертякой живучим» и уверял, что никогда не верил в его гибель. Кайлеан называл одноногого «Дэном, дружищем» и обещал, что «не дождётесь». Наобнимавшись, они утихомирились, Кайлеан обернулся ко мне.
— Данимира, это Дэниал, здешний хозяин. Дэн, это Данимира. — Живой взгляд хозяина был исполнен любопытства, и Кайлеан добавил: — Если бы не Данимира, я бы сейчас здесь не стоял.
Приглядевшись, я поняла, что хозяин брутального трактира ненамного старше Кайлеана. Ранняя седина и увечья ввели меня в заблуждение.
Просто Данимира, никаких «леди», — я это тоже отметила. Кайлеан вводил меня в свой ближний круг, где его, принца Эрмитании, могли назвать «чертякой». И никаких поклонов от Дэниала не последовало.
— Спасибо за Кайла, — просто сказал он и протянул мне руку.
— … Так уж вышло, — пробормотала я, пожимая его жёсткую ладонь. Ответ был несколько неловок, потому что я не знала, что положено говорить в таких случаях.
Да бросьте, пустяки, дело житейское?
На моём месте так поступил бы каждый?
Что там ещё… Служу Эрмитании?
К счастью, Кайлеан Георгиевич счёл официальную часть законченной.
— Знаю, рановато мы заявились, но Дэн, сооруди там… хоть что-нибудь… не дай умереть с голоду…
Дэн метнул в мою сторону быстрый взгляд, затем снова посмотрел на Кайлеана.
— Пустую кружку нести?
— Обязательно. Я зайду сюда позже, завтра или послезавтра, но сегодня нам надо просто поесть.
Он увлёк меня к ближайшему столу, стоявшему в нише. На стене ниши был распят какой-то странный скелет — что-то шестиногое, с позвоночником, из которого росли иглы. Я покосилась на скелет, но послушно села напротив Кайлеана.
— Что за пустая кружка?
— Сейчас увидишь.
— А что это за место?
— «Поверженный вепрь» — не просто трактир, тут неофициальная штаб-квартира «Зелёного братства», заведение только для своих. Дэниал — лесник в отставке. Мы все скинулись и выкупили это место, после того как Дэна сшили по кусочкам и надо было чем-то его занять.
— Скинулись? А разве…
— Я употребил массу усилий, чтобы на моё происхождение закрыли глаза. Во всяком случае, меня признали за равного. Поэтому я внёс столько же, сколько все остальные. Да, мог бы скупить весь квартал. Но это был бы дурной тон — в лесу все равны.
— А «Зелёное братство» — это, значит…
— Нечто вроде профсоюза лесников. Тех, кто следит за дорогами, ликвидирует прорывы, проводит спецоперации в лесу.
— Вы состоите в профсоюзе, Кайлеан Георгиевич? — спросила я, но тут же прикусила язык. Обратит внимание или нет?
Кайлеан Георгиевич обратил внимание. Он долго молчал и молчание было очень, очень красноречивым.
— Данимира, посмотри на меня, — наконец произнёс Кайлеан. Я сглотнула слюну и подняла глаза. Кайлеан Георгиевич сверлил меня мрачным взглядом. — Тебе не кажется, что мы уже не в тех отношениях, при которых обращаются на «вы»?
До сих пор я весьма искусно избегала конкретных обращений. Всё было чрезвычайно глупо. Я была влюблена в принца по уши, неоднократно целовалась с ним… и как целовалась!.. и уже не знала, что выйдет, если он захочет пойти дальше… но не могла заставить себя перейти с ним на «ты». Мне почему-то казалось, что церемонное обращение — мой последний бастион… под который Кайлеан Георгиевич усердно подкапывался. Если рухнут и эти стены, я окажусь в полной его власти. Как когда-то я оказалась во власти Мортена. Который, кстати, тоже не произнёс ни одного слова о любви, и это должно было заставить меня задуматься. Однако я летела как бабочка на огонь, не задумываясь ни о чём, и сгорела. Все эти соображения, теснясь, промелькнули передо мной, и я выпалила в отчаяньи: