— Почему ты хочешь объединиться с нами? — спросила она с сомнением. — Что в нас такого особенного?
— Ничего! — Йона рассмеялся. — Ну, разве это не восхитительно? Вы — из рода Кэхилл, но у вас нет никаких талантов! Вот за мной, например, если я попытаюсь проникнуть куда-нибудь незаметно в поисках ключа к разгадке, будут следовать репортеры и фотографы. Я ничего не могу сделать тайно. А вы — до вас никому нет дела, вы можете проникнуть, куда вам вздумается, никто и бровью не поведет. На вас всем наплевать.
— Вот спасибо, — фыркнул Дэн.
— А что я такого сказал? — Йона выглядел озадаченно. — Эй, если дело в деньгах, у меня их куры не клюют. Я даже могу вставить один день в программу «Кто хочет стать гангстером?». Лучшего предложения вам никто не сделает.
— Нет, спасибо, — сказали Эми и Дэн хором.
— Да ладно вам, просто подумайте над моим предложением, идет? Где ваша гостиница? Я подвезу вас.
Эми уже собиралась придумать какую-нибудь отговорку, но тут она выглянула в окно. То, что она увидела, заставило ее кровь застыть в жилах. Это было невозможно. Что она здесь делает? И в руках у нее был…
— Вот прямо здесь остановите, пожалуйста, — быстро проговорила она.
Водитель остановил.
Йона посмотрел в окно и нахмурился. Они находились рядом с ветхим отелем под названием «Maison des Gardons». Навес над входом потрепан, а швейцар похож на забулдыгу.
— Здесь, да? — сказал Йона. — Да, вы, ребята, любите все усложнять. Что касается меня, я остановился в «Ритце». Если передумаете, вы знаете, где меня искать.
Эми потянула Нелли и Дэна за руки прочь из машины. Водитель выгрузил их сумки, и лимузин укатил прочь.
— Ну и придурок! — сказала Нелли. — Когда его показывают по телевизору, он ведет себя совсем не так.
Дэн посмотрел на гостиницу.
— Не говори мне, что мы и вправду будем здесь жить.
— Мне нужно было, чтобы он остановил машину, — сказала Эми. — Нелли, закажи нам номера на одну ночь.
— Здесь?! — протестующе воскликнула та. — Но…
— В названии есть слово «сады».[9] Это должно быть хорошее место.
— Ну, это еще не значит…
— Пожалуйста, просто сделай это!
Эми чувствовала себя странно, отдавая распоряжения, но времени на споры у нее не было.
— Мы встретимся с тобой здесь… скажем, через два часа, — сказала она Нелли.
— Почему? — не понял Дэн. — А мы куда?
— Я только что увидела старую приятельницу, — сказала Эми. — Идем!
Она потащила его за руку по улице, надеясь, что еще не слишком поздно. Тут она с облегчением заметила далеко впереди ту, за которой погналась.
— Вон! — крикнула она. — В красном!
Впереди на расстоянии двух перекрестков бодро шагала женщина в красной шали. Она что-то несла под мышкой — что-то тоненькое, квадратное, красно-белое.
У Дэна глаза полезли на лоб.
— Да это же…
— Ирина Спасская, — подтвердила Эми, — и у нее под мышкой наш «Альманах простака Ричарда». Вперед, за этой русской!
Глава 12
У Дэна раз двадцать возникало искушение остановиться, пока они преследовали Ирину Спасскую по улице Рю де Риволи. (Он еще подумал, не значит ли это «Улица Равиоли», но решил, что Эми будет смеяться над ним, если он ее спросит.) Несколько раз он хотел остановиться и рассмотреть некоторые вещи получше — такие, как обалденная стеклянная пирамида перед Лувром или уличные циркачи, которые жонглировали огненными шарами перед садом Тюильри. Еще Дэн с удовольствием остановился бы перед торговцем crème glacee, что, как Дэн был уверен, означает «мороженое». Однако больше всего он хотел просто остановиться, потому что у него болели ноги.
— Она когда-нибудь остановится передохнуть? — спросил он Эми, жалуясь.
Эми, казалось, совсем не устала.
— А тебе не кажется странным, что мы случайно встретили Ирину Спасскую в Париже среди десяти миллионов других людей?
— Возможно, другие 9,99 миллиона не носят ярко-красные шали!
— Она шла по главной улице города — так, словно хотела, чтобы ее заметили.
— Ты что, думаешь, что это — ловушка? — спросил Дэн. — Как она могла знать, что мы ее заметим? К тому же она ни разу не оглянулась. Она не знает, что мы здесь.
Но пока он все это говорил, Дэн вспомнил телевизионные передачи, которые он смотрел, про шпионов — как они умели следить за людьми, будучи незамеченными, или появляться «случайно» в поле зрения жертвы и заманивать ее в ловушку. А не могло ли быть так, что Ирина поджидала их в аэропорту? Могла ли она, увидев, что они сели в лимузин с Йоной, каким-то образом оказаться впереди них?
— Смотри, — сказала Эми, — она поворачивает!
Ирина перешла улицу и спустилась вниз по ступенькам, выскользнув из поля зрения.
— Метро, — сказала Эми. — Она решила ехать подземкой.
Они потеряли много времени, выясняя, как опускать монетки евро в автоматы, чтобы приобрести билеты, но когда они спустились вниз по ступенькам, Ирина все еще была там — она стояла на одной из платформ, по-прежнему сжимая под мышкой альманах. К платформе как раз подходил поезд. Дэн был уверен, что Ирина собирается ускользнуть от них в последний момент. Так что они подождали, пока двери электрички не начали закрываться, однако Ирина из электрички не вышла. Эми и Дэн вскочили в вагон, и поезд укатил со станции.
Дважды за довольно короткое время они делали пересадку. Хотя Ирина и была в ярко-красной шали, было весьма трудно поспевать за ней.
— Не понимаю, — сказала Эми. — Теперь она идет быстрее, словно пытается оторваться от нас.
Дэн в этот момент грезил мороженым. Лазанья, которую он съел в самолете, давно переварилась, и его желудок требовал пищи, готовый прогрызть футболку насквозь.
Наконец, после пересадки на третий поезд, Ирина вышла на платформу. Эми схватила Дэна за руку и указала на надпись на стене станции.
— Пасси! — сказала она.
— И что?
— Это же квартал, где жил Бенджамин Франклин!
— Ну так что, идем! — сказал Дэн. — Красная шапочка ускользает!
Квартал Пасси показался им не таким многолюдным, как Тюильри. По обеим сторонам улицы стояли четырехэтажные здания. Повсюду были цветочные магазины, словно взрыв цветов в праздник 8 Марта — тюльпаны, гвоздики, розы — все, от чего Дэн чихал. Впереди возвышалась Эйфелева башня на фоне серых облаков, но Дэна больше интересовали ароматы еды. Казалось, весь город состоит из открытых уличных кафе. Пахло шоколадом, свежевыпеченным хлебом, плавящимся сыром, но у Дэна не было времени попробовать что-нибудь из этого.
Ирина шла теперь так быстро, словно платье на ней горело. Им даже приходилось иногда бежать, чтобы не потерять ее из виду. Эми споткнулась о корзину с цветами — и парижанка заругалась ей вслед.
— Извините! — крикнула Эми, обернувшись на бегу.
Они повернули на улицу, по обе стороны которой стояли деревья и старинные на вид особняки. На полпути вверх по улице был криво припаркован лиловый фургон. Он был раскрашен картинками с воздушными шариками и лицами клоунов. Надпись на фургоне гласила: «Crème glacee».[10] Дэн обрадовался. Может быть, ему удастся на ходу купить пару шариков ванильно-вишневого мороженого? Но, когда они подошли поближе, он увидел, что фургон закрыт. Окна были загорожены изнутри серебряным экраном. «Для конспирации», — решил Дэн. Весь Париж пытается заморить его голодом!