Но Эми уже поднималась по ступенькам. Впервые за много дней она чувствовала себя абсолютно уверенной. Это был ее мир. Она знала, как вести себя в нем.
И правда! Библиотекари подошли к своей задаче, как солдаты, откликнувшиеся на команду «К бою!». Эми просто сказала им, что она исследует жизнь Бенджамина Франклина, и в течение нескольких минут Эми, Дэн и Нелли уже были усажены за стол в зале для конференций и начали изучать копии документов Франклина: некоторые из них настолько редкие, сказали ей библиотекари, что они существуют только в Париже — в единственном экземпляре!
— Да, вот уж редкий списочек, — пробормотал Дэн, — вау!
Он уже хотел отложить список в сторону, как Эми схватила его за запястье.
— Дэн, никогда не знаешь, что может оказаться важным. В те времена было не так много магазинов, и если ты хотел купить что-то конкретное, нужно было отправлять продавцу список с заказом, чтобы его доставили на корабле. Что покупал Франклин?
Дэн вздохнул.
— «Пожалуйста, пришлите нижеследующее:
3 — Трактат по изготовлению Сидра Кейва;
2 — Нельсон по поводу воспитания детей, 8 томов, Додсли; 1 — Айрон Солют; Письма от русского офицера…»
— Постой-ка, — сказала Эми. — «Айрон Солют». Я где-то уже слышала это название раньше…
— Оно было в том, другом списке, — сказал Дэн, ни секунды не сомневаясь, — в том письме, которое мы видели в Филадельфии.
Эми нахмурилась.
— Но «Айрон Солют» — это же не книга? Здесь все — список книг, кроме «Айрон Солют».
— А вообще, что такое «Айрон Солют»? — спросил Дэн.
— О, ребята, я знаю! — пропела Нелли.
Она воздела руки кверху и прикрыла глаза, как будто бы вспоминала ответ на экзаменационный вопрос.
— Это, типа, химический раствор, так? Его используют для работы с металлами, и в печатном деле, и много еще где.
Эми уставилась на нее.
— Эй, у меня в прошлом семестре была химия, и я помню все, потому что профессор, помимо прочего, рассказывал, как производят высококлассное кухонное оборудование. Может, Франклин использовал химический раствор железа для изготовления чернил, когда он был издателем.
— Во класс! — пробормотал Дэн. — За исключением того, что это абсолютно неважно! Можем мы теперь вернуться к координатам магического квадрата?
Но Эми все еще что-то беспокоило, словно что-то важное выскользнуло у нее из головы и она никак не могла уловить, что это. Наконец она развернула огромный желтоватый документ, который оказался старинной картой Парижа. Глаза ее расширились.
— Вот! — Эми гордо ткнула пальцем на одно место на карте. — Церковь Сен-Пьер-де-Монмартр. Вот куда нам надо попасть.
— Почему ты так уверена? — спросила Нелли.
— Цифры формируют решетку, сетку, видишь?
Она указала на поля.
— Это старая карта, выполненная парой французских ученых, графом де Бюффоном и Томасом-Франсуа Д'Алибардом Я помню, что читала о них. Они были первыми, кто воплотил в жизнь идею Франклина о громоотводах. После того как они доказали, что громоотводы работают, король Людовик XVI приказал им начертить план с указанием всех основных зданий Парижа. Эта церковь была четырнадцатым сооружением, координаты 5/12. Франклин должен был знать об этой работе. Он очень гордился тем, как французы восприняли его мысли. Иначе и быть не могло. Держу пари на коробку французского шоколада, мы найдем вход в катакомбы в этой церкви.
По лицу Дэна, однако, было видно, что он колеблется. Дождь снаружи все лил и лил. От грома дребезжали стекла в окнах библиотеки.
— А что, если Кабра доберутся туда первыми?
— Мы должны сделать так, чтобы этого не случилось. Вперед!
Глава 17
Дэн чувствовал себя черепом из катакомб — совершенно пустым изнутри.
Он изо всех сил старался не показать этого. Его и так тяготило то, что он почти разревелся на железнодорожной платформе, но рука его все тянулась к рюкзаку за плечом — и все время оказывалось, что его там нет. Он не мог смириться с мыслью о том, что фотография его родителей пропала навеки в туннеле метро. Возможно, ее разорвало на куски. А может быть, его родители все еще улыбаются там, в темноте, и будут улыбаться вечно, но никто больше не увидит той их улыбки, кроме крыс. Все, чего он добивался, — чтобы они им гордились. Теперь он не знал, простят ли родители его когда-нибудь.
Дождь все шел и шел. В небе гремел гром. Каждые три минуты молния озаряла небо над Парижем.
Если бы Дэн был в лучшем настроении, он с удовольствием исследовал бы Монмартр. Похоже, это был классный район — один большой холм, на вершине которого возвышался огромный собор с белым куполом. Он светился под дождем.
— Нам туда? — спросил Дэн.
Эми помотала головой.
— Это базилика Сакре-Кер. Сен-Пьер, церковь поменьше, находится прямо под ней. Отсюда ее не видно.
— Две церкви рядом?
— Да.
— Почему Франклин не выбрал ту, что побольше и покрасивее?
Эми пожала плечами.
— Не в его духе. Ему нравилась простая архитектура. Он, должно быть, считал это милым — выбрать маленькую невзрачную церковь, которая стоит в тени большого собора.
Для Дэна это прозвучало не очень убедительно, но он слишком промок, чтобы спорить. Они двинулись вверх по узкой улочке, мимо шумных ночных клубов и светящихся неоновых огней, которые отражались в мокром асфальте.
— Раньше я тоже вела ночную жизнь, — вздохнула Нелли.
Пока они поднимались к вершине холма, Эми рассказала им все, что знала об этом районе, какие здесь бывали известные художники — Пикассо, Винсент Ван Гог и Сальвадор Дали.
Нелли покрепче запахнула плащ.
— Мама рассказывала мне другое — почему он называется Монмартр, Гора мучеников. Она говорила, здесь обезглавили святого Дени, как раз здесь, на вершине, где мы сейчас идем.
Да, это трудно было назвать хорошим предзнаменованием. Дэн подумал: интересно, эта голова до сих пор хранится в церкви, и правда ли то, что головы святых излучают сияние?
Через несколько минут они стояли в грязном, размытом дождем внутреннем дворике и смотрели, задрав головы, на силуэт Сен-Пьер-де-Монмартр. Церковь, может быть, и была высокой, но на фоне огромной белой базилики Сен-Пьер казалась маленькой. Она была сложена из серых каменных плит. Слева возвышалась единственная прямоугольная колокольня, и на ее вершине были крест и громоотвод. Это здание показалось Дэну злым и как будто обиженным. Если бы церкви умели хмуриться, эта бы так и делала.
— Как мы узнаем, где искать? — спросил он.
— Может быть, внутри церкви? — с надеждой спросила Нелли. — По крайней мере, там хоть дождь не льет.
БУМ! Все вокруг потряс раскат грома, он пронесся по крышам, вспыхнула яркая молния — и в этот момент Дэн вдруг что-то увидел.
— Смотрите! — сказал он. — Могильный камень!
— Дэн, — жалобно попросила Эми, — ну, не сейчас. Не время копировать надписи на камнях для твоей коллекции!
Но мальчик уже рванулся к плите. Не будь у него этого странного хобби, он ничего бы и не заметил. А так он увидел — на этой плите не было дат. Не было имен. Поначалу Дэн подумал, что фигура, вырезанная наверху, — ангел, но он был какой-то странной формы. Конечно, ветра и дожди подстерли его, и все же…
— Переплетенные змеи, — ахнула Эми. — Герб Люциан. И там…
Она встала на колени и провела рукой по выгравированной стреле, указывающей вниз, под землю.
Эми с Дэном обменялись взглядами и кивнули.
— Да ладно, вы шутите, — сказала Нелли, — не собираетесь же вы…
— Собираемся, — сказал Дэн, — разрыть могилу.
Они нашли каморку с инструментами за церковью. Взяли там совок, пару лопат и электрический фонарик, который нормально работал. Вскоре они уже снова были у могилы и принялись рыть размокшую от дождя землю. Дождь мешал. Не прошло и нескольких минут, как они уже были в грязи с головы до ног. Дэн вспомнил старые добрые времена, когда они с Эми еще были малышами и устраивали драки в грязи. Они возились в ней и катались, а няня потом расцепляла их и отмачивала в ванне с пенными пузыриками.