Светлана критически осмотрела себя в зеркале прихожей. Ну что же, она старалась, но увы…
Ни идеально наложенный макияж, ни брендовый брючный костюм, ни тщательно уложенные волосы не смогли скрыть масштабы катастрофы. Светлана очень сильно похудела за эти месяцы, лицо осунулось, костюм стал очевидно велик, волосы поредели.
Но ничего, она справится со сволочной болезнью, она не одна, родные помогут, она снова станет прежней — красивой, еще вполне молодой и любимой женщиной!
Щелкнул замок входной двери, в квартиру вошел Иннокентий. Мужчина о чем-то задумался, причем так погрузился в свои мысли, что не сразу заметил Светлану, немного удивленную его появлением:
— Кеша? А ты почему так рано? У тебя ж еще два урока вроде должны быть?
Иннокентий вздрогнул, с трудом выныривая из мысленной пучины, Светлане даже утробный чвяк послышался, словно ногу из вязкой глины достали. На мгновение в глазах близкого человека мелькнуло странное выражение, очень похожее на злость, но только на мгновение, а потом Иннокентий ласково улыбнулся:
— Привет, солнышко. Я ненадолго, один урок у меня забрали для классного часа. Вот я и решил дома пообедать.
Подошел ближе, обнял, через плечо Светланы посмотрел на ее отражение в зеркале, нежно прошептал на ухо:
— Какая же ты у меня все-таки красавица!
Легонько прикусил мочку уха, отчего по спине женщины с топотом пробежал эскадрон мурашек, вызывая улыбку.
Хорошо, что Иннокентий есть в ее жизни. Да, полюбить его — так, как она любила когда-то Алекса — пока не получается, но ничего, со временем полюбит. За заботу, за участие, за поддержку — разве этого мало? В сорок с лишним лет уже вряд ли можно потерять рассудок от страсти. А вот прикипеть к человеку всем сердцем — можно.
Наверное. Во всяком случае, она постарается.
Светлана запрокинула голову и потерлась затылком о плечо обнимавшего ее мужчины:
— Спасибо, родной…
Телефон в сумочке сердито блямкнул — сообщение пришло. Светлана спохватилась:
— Ой, я, кажется, опаздываю!
Просмотрела сообщение — конечно же, от дочери. Снежана уже выходит из офиса!
Светлана торопливо поцеловала своего мужчину в щеку:
— Все, Кешенька, я побежала! Думаю, сегодня скажу, сколько денег от тебя понадобится.
— Все, что смогу, солнышко, — ласково улыбнулся Иннокентий.
Когда дверь за Светланой закрылась, ласковая улыбка превратилась в насмешливую:
— Спешу и падаю, солнышко.
Кеша раздраженно стер с лица след от губной помады, прошел в спальню, вытащил из шкафа большую сумку и начал складывать туда свои вещи.
Она все делает правильно!
И отец так сказал. Собственно, отец и убедил, нашел правильные слова, по сути — взял ответственность за трудное решение на себя. Видел, что дочь мается, колеблется, готова совершить глупость.
Именно глупость, теперь Снежана это поняла. Ну да, поступок красивый — срочно, за бесценок, продать квартиру ради спасения матери. Но, во-первых, это все равно будет от силы треть необходимой для операции суммы. А во-вторых, никакой гарантии на благополучный исход нет, мало того, шанс вообще стремится к нулю! Отец навел справки, через свои связи собрал информацию и о состоянии матери, и о предстоящей операции в Израиле, и о хирурге-онкологе, готовом взяться за лечение. Да, с такими сложными опухолями Михаил Исаакович Соркин уже сталкивался, хирург он действительно уникальный и процент его пациентов в стойкой ремиссии довольно высок, но случай у матери очень сложный!
Наверное, если бы он смогла вылететь в Израиль сегодня-завтра, шанс на выживание был бы реальнее, но увы — даже при самом благоприятном раскладе деньги появятся не раньше середины января, длинные новогодние праздники крадут первую декаду месяца.
А это, как выяснил отец, практически приговор. Соркин, конечно же, прооперирует, кто же станет отказываться от такой суммы, но вряд ли мать выживет. А она, Снежана, останется без квартиры. И неизвестно, что там с квартирой матери, может, она уже расписалась с этим своим Кешей и его там прописала!
Так что все правильно они с отцом решили. Но сказать это матери Снежана не могла, гадко было на душе, если честно. От самой себя тошно. Но это надо было пережить.
Пока ждали мать, они с отцом успели еще раз все это обсудить, стало чуть легче. Но почему-то очень мешал странный мужик за столиком в углу. Сидел он далеко, слышать не мог, но Снежане казалось, что он слышит. И периодически посматривает на них, а глаза у него при этом…