А вот повод для угощения Дарина старательно держала в секрете, пообещав сказать, как только раздаст все пирожные. При этом Дарька многозначительно посматривала на Игната, но обожающий сладкое парень этого не замечал, все его внимание было сосредоточено на пухленьких аппетитных эклерчиках.
Ему Дарина вручила пирожное в последнюю очередь. И, смущенно глядя на парня, попросила не кусать, а бережно разломить пирожное. Но пока девушка произносила эту фразу, Игнат жадно вгрызся в эклер, откусив чуть ли не треть.
Вернее, попытался откусить, послышался хруст, затем — вопль, потом Игнат закашлялся, захрипел и схватился руками за горло, синея на глазах — пластиковый осколок попал в дыхательные пути.
К счастью, мама Дарины была врачом скорой помощи, поэтому прием Геймлиха перепуганной затейнице оказался знаком, и отца своего будущего ребенка она спасла. А спасенный сюрприза не оценил, обозвал Дарину тупой идиоткой, заставившей его есть обосс… испачканную мочой пластмассу, и пара тогда разругалась, как все думали, окончательно.
А через месяц те же все гуляли на веселой студенческой свадьбе.
Так, Алина, нашла что вспомнить! Все это было в другой жизни, та Алина Некрасова умерла, нет ее. И друзей ее нет. И семьи тоже, не нужна она им оказалась. Даже маме — вон как легко забыла, променяв на невнятного мужичка.
А ей сейчас мама так нужна…
Потому что она не знает, как быть дальше, что делать? Она даже не знает, рада или нет. Какая из нее мать, это же все из другой, взрослой жизни, к которой она не готова, она только учится быть взрослой, едва начала привыкать к новому имени и новой жизни, к своей самостоятельности.
К тому, что в этой жизни теперь есть Димка…
Но есть ли он? Вернее, будет ли он? Останется ли в ее жизни навсегда?
Небольшой кусок пластика с двумя подмигивающими полосками впервые с той сумасшедшей новогодней ночи заставил Алину задуматься о будущем. Будущем их с Димитрисом отношений.
Ну а если серьезно, то будущего у них как раз и нет. Семья Кралидисов не разрешит своему наследному принцу жениться на безродной девчонке, сироте из России. Но вдруг случится чудо, и они с Димкой получат родительское благословение — сама Алина не сможет начать семейную жизнь с вранья. И должна будет рассказать и о борделе, и о подделке документов, по которым она, между прочим, вообще проститутка Вероника Скворцова!
Само собой, после такой правды Димка и смотреть в ее сторону не захочет, и с работы она вылетит, и придется снова просит помощи у Ифанидисов. Они, конечно, очень милые, но и меру надо знать! Сколько можно сидеть у них на шее?
В общем, лучшим вариантом будет никому ничего не говорить и избавиться от беременности. Не думать о том, что сейчас в животе у нее зажглась крохотная жизнь, нет, это всего лишь новообразование, которое надо удалить, и как можно скорее!
Алина, зажав в ладони тест, медленно сползла по стенке на пол ванной и горько расплакалась, причитая сквозь всхлипы:
— Не могу! Не могу! Не могу!!!
Дверь ванной распахнулась, вбежал встревоженный Димитрис, упал перед плачущей девушкой на колени, обнял:
— Что случилось, маленькая моя?
Алина в запальчивости выкрикнула, пытаясь оттолкнуть мужчину:
— Убить нашего малыша не могу, понятно?!
Димитрис растеряно покачал головой:
— Прости, я не понимаю, что ты говоришь…
Алина перешла на греческий, на автомате, не соображая, эмоции все еще бушевали, не позволяя адекватности вернуться в рубку управления:
— Я не стану его убивать! Понятно? Не стану!
— Кого убивать, зачем? О чем ты вообще?
— Неважно! Тебя это не касается!
Алина рванулась, стремясь освободиться, и выронила тест. Попыталась схватить, но Димитрис опередил. Всмотрелся, поднял взгляд на притихшую девушку:
— Вот это меня не касается?
Алина упрямо отвернулась. Димитрис пару мгновений смотрел на нее, затем молча встал, положил тест на умывальник и вышел, не сказав больше ни слова.
Ну и ладно, ну и пусть. Может, так даже и лучше. Все равно…
Что именно ей все равно, Алина додумать не успела — вернулся Димитрис. Снова встал перед угрюмо сопящей девушкой на колени, протянул ей маленькую бархатную коробочку, улыбнулся:
— Я такой сценарий для нашего обручения придумал! Ресторан заказал, музыкантов пригласил, хотел, чтобы все красиво, но придется вот так — на полу, в ванной, просить одну заплаканную дурынду стать моей женой. И очень надеяться, что этот малыш, — кивок в сторону теста, — не будет у нас единственным. Я хочу от тебя много детей! Потому что я тебя люблю.