– Ну, полетели дальше? – спросил Владимир Александрович, когда шоу подошло к концу.
– Ага! – Чирк кивнул головой.
– Наливай, – Аникеев протянул пустой бокал.
– Вези меня, дружище, в зоопарк, – Павлов хлопнул своего искусственного товарища по плечу.
«Капля» вылетела из цирка и соединилась с потоком летящих по небу летательных аппаратов. Внутри каплеобразного летательного аппарата продолжалась пьянка, сопровождаемая громким смехом, шутками-прибаутками.
Зоопарк представлял из себя огромнейший ангар, заставленный клетками разных размеров. По ангару летали аппараты, останавливаясь у клеток. Альберт тоже направлял «каплю» то к одной, то к другой клетке, давая возможность Аникееву и Чирку рассмотреть их содержимое. В зоопарке, как и в цирке, было представлено много всевозможных животных. Мечущиеся по клеткам существа – покрытые слизью, шипами, рогами, шерстью, с зубами и без зубов, разных окрасов и размеров – показались Ивану пугающе уродливыми. Про себя он поблагодарил Бога за то, что Всемогущий не населил подобными тварями Землю. Иначе на Земле жить было бы невозможно. Страшно было бы пойти в лес за ягодами или за грибами. На дачу тоже ездить было бы крайне опасно, если знаешь, что где-то в траве прячется крыса с зубами, как у акулы, а где-то на дереве сидит птица, которая способна разбить тебе череп одним ударом клюва. Эта птица с легкостью может унести тебя в свое гнездо, где её птенцы будут отрывать от тебя куски мяса и заглатывать их, а ты будешь ещё живой. Также тяжело было бы жить с мыслью, что где-то в лесах живет хомячок размером со слона, резцы которого в длину превышает твой рост, а метровые когти на лапах могут проткнуть тебя насквозь в мгновение ока.
Голова Альберта снова крутанулась назад.
– На нижнем уровне есть террариум…
– Чего-то меня уже мутит от ваших животных, – признался Иван. – Может, чего-нибудь другое посмотрим?
Владимир Александрович и Альберт посмотрели сначала на Аникеева, потом на Чирка. Литсян крепко спал, сладко посапывая в своем креслице, обняв пустую бутылку из-под розового самогона. Во сне он шевелил усами и что-то тихо бормотал.
– Ладно, поехали дальше, – скомандовал Павлов.
Капля выплыла из зоопарка и понеслась дальше. За вечер Владимир Александрович показал Ивану рудники, металлургический завод, машиностроительный завод, библиотеку, в которой почему-то не было ни одного человека, зато по высоченным стеллажам носились роботы.
– Я люблю книги, – тихо сказал тогда Павлов Ивану. – Я даже книгу про своё детство в Советском Союзе написал. Книга до сих пор пользуется популярностью, её все читают.
– Кажется, я понимаю, почему её все читают, – Аникеев не смог скрыть улыбки.
– Я уже понял, что ты не дурак.
Посетив фабрику по превращению младенцев в людей, хлебозавод и ткацкую фабрику, они прилетели в театр, который был круглым, как цирк, но по краям его стояли огромные статуи, которые двигались, словно зазывая людей на спектакль.
Внутри огромнейшего театра зал был заполнен не зрителями, а все теми же летательными аппаратами. На большой сцене пятиметровые гиганты играли с завидным мастерством.
– Ты мне изменила! – громогласно кричал актер в летном костюме.
Женщина с большой грудью, из одежды на которой были только стринги, лежала на кровати с великаном, кожа которого была синего цвета. На голове его был парик, похожий на паклю.
– Да что ты, дорогой? Это же мой брат Василий. Ты не помнишь его? Он в детстве синюхой переболел. А врачи тогда плохо лечили. Это было ещё до сотворения Павловска.
Летательные аппараты в зале начали мигать красными огнями. Наверное, эти огни заменяли аплодисменты.
– Ты врёшь! – закричал великан в костюме лётчика. – Пока я летал по вселенной, ты спала с этим… импарийцем!
Зал снова зажегся красными огнями.
– Нет! – закричала грудастая женщина. – Ему стало холодно, вот он и прилег рядом со мной…
– Умрите вы оба! – ревнивый супруг выхватил из кармана блестящую трубку, из которой в разные стороны стали рассеиваться разноцветные лучи. Большая кровать превратилась в огненную стену.
Летательные аппараты замигали красными огнями. Опустился занавес.
– Это мой любимый момент, – тихо сказал Павлов. – Спектакль-то поставлен по моей пьесе.