– Я заблудился, – виновато ответил Чирк. – И попал на Эйму.
Их разговор был на литсянском языке. И, хотя этот язык давался Аникееву с трудом, он понял каждое слово.
– Куда? – нарисованные чем-то черным брови литсянки поползли вверх.
– На Эйму, – повторил Чирк.
– Зачем ты мне врёшь? – миниатюрные ручки литсянки с красными ноготками уперлись в бока. – Ты думаешь, что я дура?
– Нет, – ответил Чирк. – А это Иван. Он с планеты Земля. Мы с ним встретились на Эйме.
– А что это на тебе одето? Чем от тебя воняет?
– Это то, что я смог там найти, – Чирк пожал плечами, уставившись в пол.
– Хватит меня обманывать! – литсянка взяла его за руку и повела к ярко светящемуся выходу из лабиринта.
В её вторую руку вцепился ребенок. Он постоянно оглядывался на Аникеева, пока литсяне шли по коридору. У самого выхода из лабиринта толпились десятки литсян. Они с интересом разглядывали Аникеева. Сквозь их миниатюрные фигурки просвечивало ярко-желтое литсянское солнце. За спинами литсян на ветру покачивалось дерево с широкими темно-зелеными листьями. У самого выхода Чирк оглянулся.
– Прощай, Иван! – сказал он по-русски.
– Прощай, Чирк! – ответил Аникеев на литсянском.
Литсянка обернулась. На её личике застыло выражение удивления.
– Может, пойдешь с нами? – спросил Чирк на русском.
– Нет, спасибо. Я хочу попасть домой, на Землю. Я не хотел бы застрять в вашем мире и ждать, когда вход в лабиринт снова откроется. Береги себя, жену и сына! А я пойду дальше…
– Как хочешь! – Чирк махнул на прощанье рукой.
На выходе он остановился, стал что-то говорить другим литсянам. Его слова заглушил шум ветра, но по его жестам Аникеев догадался, что Чирк просит литсян не входить в лабиринт.
– Там опасно, – донесся до Ивана голос Чирка.
Вход в лабиринт закрылся. На его месте появилась темная стена. Обернувшись, Аникеев заметил мешок Чирка, который литсянин или специально оставил в лабиринте, или забыл забрать с собой. Понимая, что Чирку мешок уже не понадобится, Аникеев высыпал его содержимое на пол. Там была еда в прозрачных пакетиках, разноцветные бутылочки. Вытряхнув содержимое своего мешка, Иван также увидел пищу и бутылки. Но, кроме пищи, там был небольшой продолговатый предмет с красной кнопкой на черном корпусе. Когда Аникеев нажал на кнопку, в верхней части предмета открылось отверстие, из которого вырвался язык пламени.
– Зажигалка, – пробормотал Аникеев. Повертев зажигалку в руках, он заметил надпись, сделанную мелким шрифтом: «Срок годности – 200 лет». – Неплохо!
Также в мешке было то, что поначалу Аникеев принял за спичечный коробок. Стоило ему взять странный предмет в руки, тот завибрировал, а в верхней части появилась решеточка. Это была бритва. Срок годности бритвы, если верить надписи, был 300 лет. Также в мешке лежал большой кинжал. Достав кинжал из ножен, Аникеев прочертил им глубокую линию на стене лабиринта. Линия быстро исчезла. Немного подумав, Иван воткнул кинжал по самую рукоятку в стену, вытащил его, осмотрел лезвие. С ним ничего не случилось. Оно поблескивало, как новенькое. Даже не затупилось.
– Спасибо, Владимир Александрович! – Иван вогнал кинжал в ножны, кинул взгляд на затягивающуюся дыру в стене. – Ценные ты мне подарки подарил. Будто знал, что я задержусь в лабиринте.
Разорвав зубами один из пакетиков, он стал есть мясо. Съев его, он в два глотка осушил бутылочку прозрачной жидкостью, на которой было написано «Питьевая вода». Убрав пищу назад в мешки, Иван запихнул мешок Чирка в рюкзак, чтобы было меньше ноши в руках. Потом он закрепил кинжал на брючном ремне и рассовал зажигалку и бритву по карманам.
– Летс гоу! – сказал он по-английски и уже хотел тронуться в путь, но сзади послышалось рычание. Обернувшись, Аникеев увидел существо, которое сначала принял за волка. У животного светились в полумраке глаза. Размером оно было с дога, но морда его была шире, чем у волка или чем у собаки. Частокол острых зубов был отчетливо виден в темноте, будто зубы существа были покрыты фосфором. То, что Иван сначала принял за стоящую дыбом шерсть, при ближайшем рассмотрении оказалось костяным гребнем, торчащим вдоль позвоночника странного зверя. На раздувающихся боках животного и на груди были костяные пластины. С морды на пол капала мутная слюна.
– Тихо-тихо, – прошептал Иван, вынимая из мешка первый попавшийся пакет.
Надорвав его, он увидел бутерброд с дивно пахнущей колбасой. Аникеев хотел кинуть его к лапам животного, но не рассчитал силы и угодил зверю бутербродом прямо в грудь. Не глядя на рассыпавшиеся по полу куски хлеба и толстый кусок колбасы, животное кинулось на Аникеева, громко цокая по полу когтями.